Я вдруг понял, что по-настоящему ненавижу Нэя. И тут же осознал природу своего чувства: такое можно испытывать только к человеку, которого ты однажды смертельно испугался.
Словно почувствовав что-то, Нэй посмотрел в мою сторону. Я выдержал его взгляд не моргая. Ужасная, тягостная связь установилась между нами…
Я пытался утешить себя: Нэй не станет звонить направо и налево о моей трусости. Такие тайны дорого стоят.
Через минуту Фаина была уже одна. Я заработал локтями, как будто ехал в переполненном трамвае. О чем я собирался говорить с Фаиной – не знаю. Но я не мог не подойти к ней, после того как она говорила с Нэем. Желание переметить территорию…
– Хорошо выглядишь, – сказал я.
Фаина не обернулась.
– Ты разочарован? Меня не надо больше опекать?
– Знаю, что не надо, – согласился я. – Ведь ты подружилась с Нэем?
– Какая у вас, однако, взаимная любовь, – усмехнулась Фаина. – Сначала Алан говорил о тебе так приторно, что я сразу поняла: он тебя терпеть не может. Теперь ты произносишь его фамилию, как матерное слово. Что вы не поделили, мальчики?
Я промолчал. Она снова усмехнулась и продолжила:
– Впрочем, в одном Алан прав. Он сказал, что ты хороший парень, но не герой.
Гадина, подумал я про Нэя. А вслух сказал:
– Вот как? Но уж он-то непременно герой?
Фаина кивнула:
– Алан – незаурядная личность.
– И он теперь у нас главный? – не унимался я. – Вот как. Спасибо, что не Табаки.
Фаина посмотрела на меня через плечо.
– Главный? Можно и так сказать. Знаешь, Егор, как становятся главным? В минуту опасности берут ответственность на себя. Кто первый, тот и молодец.
Она все поняла. Она видела, что меня заводят разговоры о Нэе, и с удовольствием язвила в больное место. Женщины очень жестоки в таких случаях, Сурок…
Я стоял как оплеванный. А что я мог сделать? Доказывать, что эта незаурядная личность – плохой человек, редиска? Вместо этого я огрызнулся:
– Я посмотрел прогноз твоего Воронцова. Он доживет до девяноста лет. Ты замучаешься его ждать.
Наслаждаться эффектом я не стал. Во-первых, я по натуре не садист, тут нужны особые навыки. А во-вторых, мой выпад был жалок. Я ведь прекрасно знал, что очень скоро Фаина воссоединится со своим суженым.
Ну-с, подведем итоги, думал я, садясь в машину. Сначала я совершаю поступок, столь же вынужденный, сколь и постыдный. В результате я втянут в войну с человеком, о котором раньше вспоминал раз в полгода. Потом – дед. Меня обидело его равнодушие. Я не ожидал, что он примется дарить мне леденцы и качать на коленке, но все же… А теперь еще девушка, которой я искренне желаю добра, втыкает в меня шпильки. И я отвечаю ей знатным пинком.
Нечего сказать, день прожит не зря.

29

Как хорошо, что на свете есть нечто неизменное! За последний год для меня таким стал скрип любимой качалки сэра Перси. Даже сейчас, едва услышав этот звук, я подумал: все утрясется. Правда, пока я понятия не имел, каким образом…
Сэр Перси, одетый в строгий костюм с белоснежной сорочкой, провел пальцем по корешкам энциклопедии, отыскивая нужный том. Потом, открыв страницу, положил его на столе перед Бэзилом.
– Прошу.
Кот лег, аккуратно подвернув под себя лапы, и с умным видом уставился в книгу.
– Угу… мрр… Теория множественных миров… Постулат первый. Миров бесконечно много. Постулат второй. Миры разделены между собой. Постулат третий. В любом заборе есть лазейка. Ничего не понимаю. – Кот недовольно дернул хвостом. – Поясните, барон, будьте любезны.
– Да, особенно насчет забора, – попросил я.
В гостиной мы собрались впятером. Бэрримор не в счет. Наполнив наши бокалы коньяком и позаботившись о закусках, он степенно удалился. Явился Зануда, почему-то сбежавший сегодня из храма экологов. Пятым был хмурый небритый – не то с густой щетиной, не то с короткой бородой – субъект, которого сэр Перси не спешил нам представлять. Он сидел в углу, и я сначала испытывал неловкость от его присутствия, а потом перестал обращать на него внимание.
– Заметьте, господа, – строго сказал сэр Перси, – сон разума рождает чудовищ. Вы успели насочинять ужасных историй. Материализованные кошмары гоняются за людьми. Темнота изменила сущность людей, превратив их в монстров. Что еще?
– Древняя магия египтян, – подсказал я.
– А почему вам не пришел в голову самый простой вариант: в Атхарте появились существа из другого мира? Не с Земли.
– А почему они раньше не появлялись? – спросил Бэзил, сворачиваясь клубком прямо на книжке. – Если это вообще возможно?
Сэр Перси поморщился:
– Бэзил, друг мой, вместо того чтобы использовать книгу как матрас, вам стоило бы прочесть ее. А пока – вас не затруднит переместиться обратно в кресло? Все-таки это единственный экземпляр.
– Брысь! – вставил я.
Бэзил зашипел, как камышовый кот, но спрыгнул со стола. Сейчас было не до обычной перебранки. Все мы ждали от сэра Перси объяснений, и он их терпеливо давал.
– Постулат первый в комментариях не нуждается. Что касается второго, то речь идет о важнейших принципах мироустройства. Вселенная – это Стержень плюс бесконечное множество нанизанных на него Кругов. Круги отличаются по свойствам материи, которая наиболее плотна в Стержне и истончается по мере удаления от него. Все мы некогда обитали в материальности Стержня, а после смерти попали в Крут, предназначенный для нашего нового состояния. Но Стержень – это не только Земля. Это и другие миры, удаленные от нас на миллионы и миллионы световых лет. Многие из них обитаемы. Как вы думаете, куда попадают после смерти их обитатели?
– В другие Круги, – предположил я.
– Насколько мне известно, нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108