потом он увидел небо внизу, а землю вверху, и хотел было уже совсем разозлиться, но тут что-то хлопнуло у него за спиной, и желудок застрял в горле. Сердце бешено колотилось, вместе с многострадальным желудком совершив путешествие в пятки. Сильный порыв ветра ударил Ивану в лицо, заставив его изо всех сил вцепиться в конскую гриву. Иван ожидал удара о землю, но его не было. С некоторым стыдом Иван осознал, что зажмурил глаза, и поспешил открыть их.
Сначала он ничего не понял. Где-то за спиной все еще что-то с грохотом рушилось, постепенно затихая, а прямо перед глазами имелся приближающийся замок. Иван ошалело огляделся. Не сразу до него дошло, что случилось. Он летел. Мерно вздымалисьи опадали большие красивые крылья, откуда ни возьмись появившиеся у чудесного коня; скала, на которой только что находился Иван, провалилась в какие-то местные тартарары. Сколько Иван ни напрягал глаза, никаких следов камня, Фомы, Ланселота или их лошадей он не увидел – только ровное поле с изумрудной травкой. Больше ничего. Он постарался привести в порядок мысли. Подумав и поприкидывав, он все же решил, что на войне как на войне. Но вот только он доберется до тех, кто начал эту драку!..
Между тем крылатый конь замедлил полет и начал плавно снижаться. Он перелетел через стену замка и аккуратное опустился на вымощенный камнем двор. Иван легко соскочил с коня и посмотрел ему в глаза:
– А что, немного пораньше крылья у тебя не могли от расти, волчья ты сыть? – безнадежно и в то же время ядовито спросил он.
Конь внимательно посмотрел на горестно поджавшего губы Ивана.
– Во-первых, не могли, – сказал он с достоинством. – Во-вторых, доблестный сэр, мне кажется, что это хамство – говорить так с существом, которое только что спасло твою гроша ломаного не стоящую, ничтожную, жалкую жизнишку!..
Голос у коня был глуховатый, но красивый. Иван сначала не поверил своим ушам, а потом открыв рот. Конь усмехнулся, показав острые белые зубы.
– Чего уставился, добрый сэр, как баран на новые ворота? – спросил он. – На мне ведь узоров нету… и вообще, как правильно неоднократно повторял любезный сэр Фома, в наших местах всякое бывает.
Иван сглотнул.
– И вы.., ты…
– Можно и на «ты», – благосклонно кивнул конь. – Будем считать, что брудершафт мы с тобой испили – не могу же я, в самом деле, держать рюмку в копытах!..
Тут Иван вдруг разозлился.
– Ах ты, травяной мешок! – гаркнул он. – Ты почему же с самого начала не сказал, что у тебя есть крылья, и не принес меня сюда без волокиты и кровопролития?!.
Конь посмотрел на него с укоризненным изумлением.
– Сколько времени впустую ушло, – остывая, сказал Иван. – И Фома вон с Озерным вместе зазря погибли… Таких друзей потерял…
– Это уж меня не касается, – решительно сказал конь, – как ты там распоряжаешься своим временем и строишь отношения с друзьями… Давай-ка, добрый рыцарь, заниматься каждый своим делом и выполнять каждый свою работу и при этом поменьше разговаривать на посторонние темы!
– Ничего себе – «посторонние темы»! – возмутился Иван. – Да ведь получается, что из-за меня…
– Из-за тебя, между прочим, пока что еще ровным счетом ничего не произошло, – перебил его конь. – Ни плохого, ни хорошего.
– Как это? – поразился Иван.
– А вот так. Путешествия твои по разным уровням касаются сейчас только тебя самого, а раз тебя не догнали, то и со временем пока нормально. Ты здесь стараешься не только для других, но и для себя тоже, между прочим…
– А результат?
Были бы у коня плечи, как у человека, он бы ими обязательно пожал бы.
– А результата пока нет… Так что иди работай.
Иван поразмыслил.
– А куда идти-то?
Конь посмотрел на него с явным презрением.
– Действительно, чего это я, – хмыкнул Иван. Он еще потоптался на месте, потом решился. – Ладно, я пошел, – сказал он.
Конь не ответил. Иван зашагал к дверям. Внутри замка было пусто и тихо: серый многолетний налет пыли покрывал мраморные черные полы, гладкие стены, высокие сводчатые потолки; коридоры, казавшиеся бесконечными, вели в никуда, либо завершаясь тупиками, либо переходя один в другой и наоборот. Шаги Ивана гулко раздавались в пустом пространстве. Нигде не было видно ни одного человека: не встретил Иван на своем пути и следов пребывания людей в замке. Зато он видел многочисленные двери, которые все как одна были крепко-накрепко закрыты: одни оказались запертыми на огромные висячие замки, другие были наглухо заколочены досками, третьи забраны проржавевшими решетками, а четвертые, по-видимому, забаррикадированы изнутри. Иван наудачу попытался отворить некоторые из них, но все попытки оказались тщетными. Двери были разнообразны по размерам: одни огромные, как городские ворота, другие – поменьше; встречались и совсем маленькие, наверняка ведущие в какие-то потаенные кладовые. Попадались двери деревянные, безо всяких затей, другие были окованы железом и золотом, украшены богатой резьбой. Каждая из дверей хранила свою тайну. Из-за некоторых доносились приглушенные временем и расстоянием звуки и голоса: но едва Иван останавливался и пытался прислушаться, как все моментально умолкало, обращаясь за помощью к гробовой тишине.
Как-то раз он прошел мимо двери, из-под которой сочилась струйка темной крови, собираясь в порядочных размеров лужицу; но Иван настолько привык за время своих странствий к виду этой самой крови, что даже не стал останавливаться, а просто прошел мимо, стараясь только не запачкать ноги: виданное ли это дело – ходить по чужому дому, оставляя за собой кровавые следы!..
Однажды он чихнул: этому поспособствовал сизый, резко и неприятно пахнущий дымок, пробивавшийся из щелей потемневшей от времени двери, но Иван и здесь не стал останавливаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94