Женька поднимал руку, а Рита, воткнув палец снизу в его кулак, поворачивалась на триста шестьдесят градусов.У Лены на диване задралась юбка и были видны её трусики-неделька.Петька подошёл к столу и сказал:— Кончай бардак! Давайте выпьем!Все сели обратно за стол и выпили.Потом опять танцевали. Потом Лене стало нехорошо и Лариса повела её в коридор освежиться.В коридоре её замутило, тогда подружки добежали до конюшни и Лену стошнило на сено перед конём. Конь фыркнул.— Ну как? — спросила Лариса.— Нормально… Можно продолжать дальше.Конь заржал.— Ого, — сказала Лариса, — какой у него отросток!.. Тебе бы, Ленка, такой! Хи-хи!— Хи-хи! А тебе, что не надо?! Хи-хи!— Мне-то?.. Что я не человек?Девушки вернулись в комнату.Лешка сидел за столом и ел холодец с горчицей.Женька и Рита беседовали на подоконнике.— Ты читала «Мёртвую зону» в «Иностранке»? — спрашивал Женька.— Хотела, но не могла нигде достать…— Нет проблем. Пошли ко мне, у меня есть.— Я подумаю…Петьки в комнате не было.— А где Пётр? — спросила Лариса.Оказалось, что никто не знает. Петька куда-то делся.— Давайте нальём, — предложил Лешка, — и он сам придёт. Это верный способ приманивать людей.Налили. Выпили. Петька не вернулся.Налили ещё. Выпили.Из шкафа вывалился Петька и сделал кувырок через голову.Девушки завизжали.— Я ж говорил, — сказал Лешка, — сам придёт.— Ты где был? — спросил Женька. — Мы тебя обыались.Петька посмотрел вокруг виновато.— Извините, ребята, я хотел фокус показать, как Игорь Кио и случайно того… в шкафу сблевал, — он сел на пол и развёл руками.Все засмеялись, а Лешка нахмурился. Он вспомнил, что в шкафу лежала фирменная джинсовая жилетка «Wrangler», которую он нашёл на трибунах после скачек. Как он теперь носить-то её будет?— Ты свинья!— Я нечаянно…Лешка махнул рукой. Все-таки друзья.Рита подошла к Лёше и спросила на ушко:— Алексей, у тебя бумаги нет случайно?— Не-а, — Лешка отрицательно помотал головой. — У Женьки спроси. Он — писатель, у него должна быть.Рита подошла к Женьке и прошептала ему на ухо.Женька вытащил из кармана тетрадь, пролистал её, вырвал несколько чистых листов и протянул девушке:— Прошу покорно.Рита покраснела.— Хам! — она выхватила бумагу и ударила ею Женьку несколько раз по носу.— Мадам, вы забываетесь! — сказал Женька. — Мой нос не для того, чтобы по нему стучать, а для того, чтобы наслаждаться ароматами…— И сморкаться! — крикнул Петька.— Молчать, поручик! — Женька топнул ногой. — Здесь дамы!— Кому дам, а кому не дам, — сказала с дивана полусонная Лена.Рита к этому моменту забыла, куда собиралась и села на диван, придавив Лене ногу.Женька, как Пушкин, сел на подоконник и сказал:— Мы собрались здесь, чтобы культурно отдохнуть… А вместо этого, нажрались и блюём!.. Именно блюём!.. Это неправильно!.. Чтобы не превратиться в скотов окончательно, нужно украсить нашу культурную программу!.. — Он стукнул кулаком по подоконнику. — Я буду читать!Женька раскрыл тетрадь…Он прочитал все, что прочитал утром Петьке и стал читать дальше… ГЛАВА 4ПЕРВАЯ НОЧЬ Вечерело. Никого во дворе не было. Раньше в это время крепостные развлекались. Одни играли в карты под раскидистым дубом, другие беседовали на скамейке, дети прыгали через верёвку. Инвалид Зверюгин играл на гармошке жалостливые песни. А барыня сидела у окна на втором этаже, пила кофий и смотрела, что делают её люди. Теперь же дом был полон ужаса и страха, каждый думали, что может быть как раз сегодня пришёл его черёд, и боялся этого. Поэтому, как только начинало темнеть, двор вымирал и становилось тихо, словно в склепе. Хотя Герасиму всегда было тихо…
— Он же был глухонемой, — объяснил всем Петька, — поэтому ему всегда было тихо.— Мы в курсе, — сказала Лариса и икнула.— Попрошу меня не перебивать, — попросил Женька, — а то дальше читать не буду.Лешка сложил руки и потряс ими над головой……Герасим сидел у себя в коморке и ел колбасу.Когда несколько месяцев назад он топил Му-му, это далось ему нелегко. Он ощутил себя предателем и последним подлецом, когда собачьи глаза Му-му взглянули на него в последний раз снизу. Он помнил охватившее его чувство отчаяния, когда несчастная собачонка с камнем на шее скрылась под водой и по поверхности пошли круги. Он помнил, как пришёл к барыне, как швырнул к её ногам пустой ремешок за который он привязывал Му-Му к конуре, и ушёл в деревню из злого города, забирающего у человека его силу и заставляющего человека убивать своих друзей и близких.Герасим вспомнил, как спустя несколько дней ему приснился странный сон. Во сне он плыл на лодке по реке. Он выплыл на середину и вдруг увидел, как вода забурлила, вспучилась и из неё вынырнула Му-Му. Но что у неё был за вид! Её морда вытянулась как у крокодила, зубы выросли длиной с палец, а ноги превратились в ласты! Му-му раскрыла пасть и Герасим прочитал по её губам: «Что ж ты, Герасим, такой-сякой, натворил?! Я ж тебе так верила! А ты!.. — Му-му щёлкнула зубами. — Жди теперь беды!». Герасим проснулся со слезами на щеках и долго не мог заснуть.Теперь же он ел колбасу и думал, что сон тот был вещим.Часы на башне пробили полночь. Из-за чёрной тучи вылезла зловещая полная луна. Завыли вдалеке собаки. Пролетела над домом одинокая летучая мышь и исчезла за трубой.Никто в доме не спал. Все лежали и думали, кого же сегодня они не досчитаются, кого из них заберёт с собой в ад собака-мертвец.Скрипнули внизу ворота и по двору разнёсся загробный звук. Живые существа не могли издавать такого звука, такой он был жуткий. У всех обитателей дома похолодели ноги. Только у Герасима ничего не похолодело, потому что он не слышал звуков. Но и он почувствовал присутствие чего-то нехорошего и перестал жевать.
1 2 3 4 5 6 7