Признаться, я мало чего понял, но выводы профессор делает прелюбопытнейшие. Так он пишет, — Карл Мокеевич достал с полки потрёпанную толстую тетрадь в крокодиловом переплёте. — Почерк очень неразборчивый… Ммм… Я насколько разобрал, профессор Уткин научился из икры морских коньков выводить цыплят.
— Что за ерунда? — переспросил я Челищева. — То, что вы только что сказали, Карл Мокеевич, — антинаучно.
— Может и антинаучно, а только тут так написано. Да вы сами взгляните. Вы естественник и поболее моего в этом разбираетесь.
Я взял у Челищева дневник и полистал. С первых же строк, я, неожиданно для себя, понял, что документ действительно любопытный. Я попросил Карла Мокеевича дать мне тетрадку на время домой.
— Пожалуйста, только не порвите, — не возражал Челищев.
Через неделю Карл Мокеевич Челищев неожиданно умер и тетрадка осталась у меня.
— От чего же умер Карл Мокеевич? — перебила доктора Таня.
— От старости… — Доктор достал из портсигара новую папиросу. — В своём дневнике профессор Уткин писал, что нашёл способ раскручивать виток эволюции, перепрыгивая через несколько ступеней сразу.
— Через какие, Павел Христофорович, ступени? Мы что-то не понимаем, — Таня и Тася переглянулись и пожали плечами.
Галкин встал с бревна, заложил руки за спину и походил взад-вперёд:
— Есть такая профессия, селекционер. Селекционер, как известно, это специалист, который улучшает породу данного вида, путём скрещивания лучших представителей этого же вида. Например, вы хотите иметь у себя бесхвостую корову. Для этого вам необходимо находить и последовательно скрещивать коров со слабовыраженным хвостом….
— Вы что-то путаете, доктор, — опять перебила Галкина Таня. — Как это вы собираетесь скрещивать коров? Пусть даже со слабовыраженным хвостом. Хотя это, на мой взгляд, не самые лучшие представители вида.
— Что же такого невозможного вы тут видите? — доктор протёр платочком пенсне.
— Как же вы собираетесь скрещивать корову с коровой? Корову надо скрещивать с быком!
Доктор замер, надел пенсне и внимательно посмотрел на девушку.
— А?.. Да… Вы правы, я это и имел в виду… Я, разумеется, забыл сказать, что коровы и быки — животные одного вида. Рогатый скот… Мдэ-с… Хорошо, пусть будут не бесхвостые,. а белохвостые. Коровы, хм… да… и быки тоже конечно…
Так вот… Для того, чтобы добиться незначительного изменения в пределах одного вида, хм, мдэс, вам понадобится долго и кропотливо работать, и неизвестно, мдэс, неизвестно — что ещё там у вас, хм, получится, мдэс… в конце… Профессор же Уткин нашёл путь не просто изменять животных в пределах породы, а делать из одних животных совершенно, мдэс, совершенно других… наподобии того, как алхимики превращают свинец, хм… в золото.
— Это, например, как в цирке? — спросила Таня.
— Что-с в цирке? — удивился Галкин такому неожиданному вопросу.
— Ну когда в цилиндр сажают кролика, а вылетает оттуда голубь.
— Хе-хе-хе! Хымс!.. Примерно так… Уткин научился делать такие фокусы, что из икры морских коньков, которые, как вы выразились, он клал в цилиндр, у него вылуплялись цыплята!.. И здесь необходимо рассказать о том, что за фрукт был этот профессор Уткин. — Галкин взял и надкусил ананас. — Это был очень одинокий человек. Он бы, конечно, хотел, как и все, любить и быть любимым. Но те девушки, которые попадались в мрачную постель профессора, не отвечали в полной мере его требованиям, не соответствовали, так сказать, его идеалу женщины… Всю жизнь Уткин мечтал о такой, с его точки зрения, женщине. И вот, после того, как он открыл способ делать из икры морских коньков цыплят, Уткин решил, что раз уж он не может найти свой идеал среди женщин острова, то сделает его собственными руками из домашних животных. Профессор закрывается у себя в лаборатории и начинает бешено ускорять и тормозить эволюцию разных видов. Он пробует делать женщин из морских коньков, кошек, собак, ослов, медведей, свиней и других животных. Из морских коньков у него вышли русалки с остроконечными ушами. Из кошек — женщины с усами и хвостами. Женщины из собак все время крутили задницами. Из свиней — были слишком толстые и вонючие. Из ослов — упрямые и злые. Из медведей — женщины-кинконги. Скоро дом наполнился множеством ужасных монстров. Все они не отвечали идеалам профессора! Уткин, на всякий случай, стал носить с собой пистолет. Согласитесь, жить в этаком зверинце сможет не каждый.
Уткин не знает, что ему делать. Свидетелем его опытов был слуга, старый глухонемой негр Нельсон. Нельсон знаками советует профессору сходить к Чёрному Шаману, который живёт в пещере на вулкане. Уткин идёт к шаману. В мрачной пещере, на высоченном каменном троне сидел одетый в обезьянью шкуру Чёрный Шаман Набандонг и ел кукурузу. Из-за уха шамана торчало перо гигантского марабу. На вошедшего Уткина Набандонг не обращал никакого внимания. Уткин подумал: «Я, белый, жду, когда черномазый доест кукурузу!» А вслух сказал:
— Эй ты, в шкуре, к тебе пришли! Не видишь что ли?! Шаман называется…
Шаман перестал жевать и покосился на профессора.
— Ты, ты! — сказал профессор. — Я к тебе обращаюсь! Перестань жевать, когда с тобой разговаривает масса Уткин!
Шаман почесался, зевнул и опять стал есть свою кукурузу.
Уткин решил сменить тактику. Он достал из кармана бумажник, вытащил оттуда пару банкнот и, помахал ими в воздухе:
— Хочешь заработать бабки? Эти бумажки могут быть твои. Купишь себе японский плеер. Ты ведь, черномазый, хочешь иметь плеер? Падибудабу! А? Что скажешь?
Шаман продолжал жрать.
Профессор Уткин вытащил из бумажника ещё несколько купюр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26