- Здорово, мужики, - Андрей Яковлевич подошел.
- Здорово, Колчан! - поздоровались мужики. - Ты куда, на блядки собрался?
- А-то куда ж? Двух уже по дороге отгрёб, ядрена палка.
- Ага! - сказал дед Семен Абатуров. - Корову и собаку!
- У тебя, бля, дед, - ответил Колчанов, - нет фантазии.
- Вот я собак и не ебу, - дед Семен поплевал на окурок. - Слыхал новость? Бубийство у нас!
- Ну?! Кого ж бубили?! - Андрей Яковлевич вытащил беломорину.
- Чё, неуж не слышал?
- А откель? Я из дому трентий день не выхожу!
- Бляха-муха, какой анахорет!
- Сам иди на херет!
- Эка ты! Не стану тебе, долбаносу, коли так, ничего рассказывать, пень тебе в сраку!
- Не обижайся, старый хрен!
- А я на чудаков не обижаюсь.
- Сам ты чудак! Скажи спасибо, что ты старый и немощный, а то бы я тебе как двинул сверху по твоей тупой лысине, чтоб ты вошел в крыльцо по самые твои старые яйца!.. Говори, кого бубили-то, а то развел манифест, как на собрании, едри твою мать!
Дед Семен почесал бороду и плюнул с крыльца.
- Евреев бубили, вот кого!
- Ну?! - Колчанов удивился.
- По жопе пну!.. Бубили евреев. И еврея, и его еврейку.
- Кто ж бубил-то?!
- А кто ж скажет?!

- 3 -
Летом в деревню приехали дачники. Весной они приезжали присматриваться. Они прознали, что в Красном Бубне есть свободные дома на продажу. Приехали на стареньком «Москвиче» и сразу застряли в грязи при въезде.
Слава Богу, мимо из сельпо ехал на велосипеде Колчанов.
Колчанов с утра мучался. Накануне он ездил на свадьбу в соседнюю деревню и еле оттуда вернулся восьмеркой. Сгуляли свадьбу сына его старого друга Василия… С утра Андрей Яковлевич проснулся на полу оттого, что его всего колотило, как стахановский отбивной молоток. Он кое-как дополз до стенки, по ней добрался до бочки с водой, опустил туда голову и напился, чисто собака.
Высунув голову, он посмотрел в мутное зеркало, и ему стало так обидно за свою судьбу. Сын погиб, жена умерла сразу после сына. И остался Андрей Яковлевич один-одинешенек на белом свете. И некому было ему с похмелья разогреть жирных щей со свининой и поднести сто грамм.
Колчанов определенно знал, кто виноват в этом. Евреи. Они пролезли всюду и не дают русскому человеку продыху. Про это знал не один Колчанов, все об этом знали. И Колчанов не мог для себя понять, почему про это ничего не пишут в газетах и не говорят по телевизору.
Когда-то Андрей Яковлевич отправил жалобу в Политбюро ЦК КПСС на антисионистов. Ему не ответили. И Колчанов понял тогда, что и в Центральном Комитете уже окопались носастые. А это значит, что дергаться теперь бесполезно. Если они в ЦК, то значит они и в КГБ, а если они в КГБ, то они и в МВД, значит. Понятно, почему менты такие козлы!
Андрей Яковлевич вышел, шатаясь, на крыльцо. Лил дождь, и от этого Колчанову стало еще поганей.
Он выкатил из сеней велосипед и поехал в сельпо за бутылкой. Денег не было. Но была слабая надежда, что продавщица Тамарка отпустит в долг до пенсии.
Магазин оказался закрыт.
- Сионисты постарались и здесь, мать их в бок! - выругался Колчанов и поехал назад.
Он ехал и думал, где бы поправиться, но вариантов было мало - времена трудные.
И тут Андрей Яковлевич увидел городскую машину, застрявшую в грязи. Вокруг машины суетилась еврейская пара. Еврей толкал машину сзади, а его баба держала над евреем зонтик.

- 4 -
У мужчины был нос, который называют в деревне рулем, глубоко сидящие темные глаза, бородка, как у Калинина, черные с проседью волосы торчали из-под красной бейсболки с портретом бульдога. Одет он был в американские джинсы и клетчатую фланелевую рубаху.
Его баба была помельче. И нос у нее был помельче, и ростом она была пониже. И худая, как шкилетина. А одета была в плащ и беретку с хвостиком.
Андрей Яковлевич притормозил и слез с велосипеда. Он сразу почувствовал, что бутылка, которую он искал всё утро, сама едет к нему в горло.
- Здрасьте, - сказал он, приподнимая дерматиновую кепку. Мужик перестал толкать машину.
- Здравствуйте… Вот, застряли немного… - сказал он. Андрей Яковлевич прислонил велосипед к дереву, обошел машину вокруг и усмехнулся.
- Ни хера себе!.. Немного - он говорит!.. Ну, коли немного, то я тогда пошел… - при этом Колчанов стоял на месте и никуда не уходил, - а вы тута колупайтеся до вечера…
Мужик понял намек и спросил:
- Вы, наверное, здешний? Колчанов кивнул:
- Ну! А ты что думал, что я австрийский бориген? - он усмехнулся. - Совершаю кругосветное путешествие на лисо-педе с кунгурой в кармане!
Мужик оценил шутку и засмеялся.
- Нет, я так не думал. Я думаю, что вы местный и можете нам помочь…
- Дык, это, - Колчанов поскреб небритый подбородок, - помочь я, конечно, могу добрым людям… Я тут, почитай, всю жизнь живу… Меня тут кажная собака знает… Знает и уважает… Потому что я тут не последний, тому подобное, человек… - Он постучал по капоту. - Можно помочь… Звать меня Андрей Яковлевич… Кого хошь спроси - кто такой Колчанов, все тебе скажут…
- Дегенгард Георгий Адамович… - сказал мужик. «Ага!» - подумал Колчанов.
- А это моя супруга Раиса Павловна. - Баба кивнула головой.
- Андрей Яковлевич я… Колчанов, - он протянул руку. - Жаль, выпить не взял… за знакомство.
- Так у нас есть, - мужик открыл багажник, и Колчанов увидел там пол-ящика белой.
Он даже зажмурился. «Одной бутылкой они от меня хрен отделаются!»
Мужик вытащил бутылку и два пластмассовых стаканчика:
- Только, я за рулем, - сказал он. - Выпейте с Раисой.
- Ну и что, - Колчанов усмехнулся, - я тоже за рулем, - он показал на велосипед.
Мужик засмеялся:
- Очень приятно, что в деревне сохранились носители природного юмора, - он открыл бутылку и налил сначала Колчанову, а потом жене.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31