– Еще бы не гордился. – Она избегала смотреть на Рауля. – После битв на поле для поло скачки должны казаться вам очень мягким и безопасным видом спорта. Горстка лошадей бежит по овальной дорожке. И все.
– Возможно, отчасти и так. Но я люблю шум и возбуждение ипподрома. – Рауль слегка улыбнулся, глядя на бушующую после заезда толпу зрителей.
Здесь смешались в одну кучу раздосадованные проигравшие, рвущие билеты в клочки, выигравшие, проталкивающиеся сквозь толпу к окнам, где выдаются выигрыши, и не теряющие надежды на выигрыш оптимисты, выбирающие победителей следующего заезда. А на поле всадники и жокеи – те-кто-чуть-было– не-пришли-первыми и те-кто-просто-принимали-участие-в-заезде – направлялись назад к конюшням. Жокеи в надежде, что в следующем заезде им достанется лучшая лошадь, а лошади – в ожидании заботливых рук конюхов и своей порции овса.
– Эта атмосфера вызывает у меня некоторую ностальгию, – сказал Рауль, вновь привлекая внимание Лес. – Подростком я работал на конюшнях при ипподроме в Буэнос-Айресе, и все это очень хорошо мне знакомо – предвкушение победы, разочарование и редкие минуты торжества.
Этот ответ возбудил ее любопытство.
– Тогда где же вы учились поло?
– Один владелец лошадей нанял меня работать на его конюшне. Он играл также и в поло. Я учился игре медленным и длинным способом – и зачастую неверным.
– Но вы добрались до самой вершины.
– Нет, еще не до вершины, – поправил Рауль. – Я еще не заработал рейтинг в десять очков.
– И вы не желаете успокоиться на достигнутом, – интуитивно догадалась она.
– А если вам представится выбор, миссис Томас, вы сами успокоитесь на малом, если можно добиться большего? Думаю, что нет, – усмехнулся Рауль. Он, казалось, понимал, о чем она только что думала, глядя на него и Тришу. Усмешка была ленивой, но, как ни странно, доброй.
– Возможно, вы и правы, – согласилась Лес, отвечая на его улыбку.
– Я не ожидал, что вы когда-нибудь открыто признаете, что я хоть в чем-нибудь прав. – Улыбка сделалась насмешливой, словно Рауль мягко подшучивал над недоверием к нему, которое Лес недавно выказала так явно.
– Иногда я говорю слишком поспешно и необдуманно, – призналась Лес, вынуждаемая к этому той легкой игрой слов, что завязалась между ними. Это было почти забытое ощущение, которое напомнило ей времена учебы в школе и университете. Она думала, что уже разучилась играть в эту игру, но флирт очень напоминает верховую езду – всякий, кто научился ездить верхом, никогда не утрачивает сноровки полностью.
– Это не всегда разумно, – сухо заметил Рауль.
– Не всегда, – согласилась Лес.
В ложу вихрем ворвалась Триша, и ее возвращение нарушило ту едва уловимую связь, которая начала возникать между Лес и Раулем. Девушка крепко сжимала в руке сумочку со своим выигрышем.
– На это не купишь настоящего Диора, но зато это даст средства на еще одно посещение того божественного магазина на улице дю Фобур Сент-Оноре, где продается все на свете из кожи и замши, – объявила она, а затем засмеялась: – Лес, когда мы вернемся в отель, напомни мне, что надо послать Вагабонду корзину яблок. А кроме того, пучок моркови. Ведь именно он выиграл все эти деньги.
– Верно, – улыбнулась Лес.
Она чувствовала, что ее подавляет безудержный оптимизм дочери. Рядом с ее юношеским напором и жизнерадостностью невольно ощущаешь себя безнадежно старой. Поэтому Лес была рада возвращению Чандлеров. Оба они – и Диана и Вик – все еще сияли от радости, не в силах успокоиться после победы, одержанной их лошадью.
– Вы еще не забыли, что мы должны выпить за победителя? – спросил Вик. – Думаю, сейчас настало самое время. Что скажете?
В сегодняшней программе скачек числилось еще немало заездов, но интерес к ним почти померк после столь яркого события, как победа Вагабонда, и потому Лес согласилась с предложением Вика. Они шумной гурьбой вышли из ложи и направились во внутренний паддок. По дороге Вик пересказывал отчет жокея о том, как вел себя «недотепа» во время забега. Это было скорее даже не отчетом, а хвалебной песнью.
Так, продолжая беседовать, они добрались до бара под деревьями, и Вик прервал свой рассказ лишь затем, чтобы спросить:
– Все будут пить шампанское?
Вопрос был обращен только к одному Раулю, который утвердительно кивнул. Дам Вик не спрашивал, считая их согласие само собой разумеющимся. Сделав бармену заказ, он вернулся к своему повествованию, не пропуская ни единой подробности:
– Юан хочет испробовать Вагабонда на дистанции миля с четвертью, чтобы перед тем, как везти его на Арк, посмотреть, как он будет бежать. Я говорю, что порода даст себя знать и мы должны на нее положиться, но он считает, что надо действовать осторожно. Так что Юан выставляет жеребца на более длинную дистанцию, и я вынужден с ним согласиться. Как всегда говаривал в таких случаях Джейк: «С успехом не поспоришь».
Бармен поставил перед ними наполненные шампанскими бокалы, и Вик предоставил Раулю раздать их дамам. Когда он отдавал Лес ее бокал, она почувствовала волнующее случайное прикосновение его горячих пальцев.
– За победителя, за Вагабонда, – Вик поднял бокал, повторяя тост, который произносил до забега.
– За победителя, – эхом откликнулись все.
Беседа шла об одних только скачках. Скачках и их победителе. Лес поймала себя на том, что постоянно наблюдает за Раулем – в особенности тогда, когда Вик стал расспрашивать его о скачках чистокровных лошадей в Аргентине и о различиях в росте и сложении между аргентинскими и американскими лошадьми. Пока Рауль был занят разговором, она могла незаметно изучать его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183