Это напоминало идиллическую декорацию. Пышный зеленый ковер, устилающий землю. Бар с шампанским, раскинутый под деревьями. Стеклянная будка на решетчатых столбах для взвешивания жокеев перед скачками. Окна тотализатора и внутреннее телевидение для избранной, хорошо одетой толпы зрителей. Надо всем витал дух старинной аристократии.
– А вот и наш Вагабонд! – Диана Чандлер положила руку на запястье Лес, требуя ее внимания.
Лес посмотрела на вереницу коней, которых вели седлать. Единственным среди них, кто напоминал по масти ее старого знакомца, был высокий, статный светло-золотый жеребец с белой ленточкой, бегущей по центру его изящно вылепленной морды. Лес еще не забыла, что у «недотепы» была на голове белая метка, но это было единственное сходство. Сильный трехлетний скакун ничем больше не походил на того неуклюжего жеребенка, которого она помнила.
– Ну как он? – возбуждено спросила Диана.
Все сомнения пропали, когда Лес увидела тренера Чандлеров – англичанина, широко известного в беговых кругах. Тренер вышел вперед, чтобы встретить конюха, ведущего за собой гнедого жеребца.
– Он великолепен! – воскликнула она.
– Правда, замечательный? – Подруга вся светилась от гордости.
Вик Чандлер в это время беседовал в стороне с французским жокеем.
Тем временем конюх и тренер подвели коня ближе, и Лес, стоявшая рядом с Тришей и Дианой, смогла лучше разглядеть благородное животное.
– Посмотри на его грудь и плечи, – сказала она Трише, когда грум проводил коня мимо них. – Он сложен как грейхаунд. Рожден для скорости и длинных дистанций.
Гнедой конь с любопытством протянул морду к Трише.
– Какой он эффектный, – пробормотала девушка, улыбаясь и гладя шелковистую голову Вагабонда.
– Чертовски хороший конь, мэм, – с гордостью заявил седоголовый конюх. – И такой послушный.
– Это у него от матери. – Лес погладила стройную шею животного. – У нее был чудесный нрав и сердце львицы. – Почесав коню макушку, она проговорила негромко: – Хотела бы я, чтобы Джейк сейчас тебя увидел. Вот бы он удивился тому, каким ты стал.
Затем, почувствовав, что тренер тревожно переминается, недовольный задержкой, она отступила в сторону, чтобы дать ему и конюху подготовить коня к забегу. Триша отошла вслед за матерью.
– Думаю, нам нужно для удачи поставить на него, – объявила она и обняла Лес. – Ну, давай поставим.
– А откуда ты знаешь, что это не принесет неудачу? – парировала Лес, но позволила дочери увлечь себя из паддока. – Считается, что нельзя ставить на свою собственную лошадь.
– Это же не наша лошадь, – убеждала ее Триша.
– Но родилась-то она и выросла у нас. – Сама Лес имела к этому весьма отдаленное отношение, но все-таки Вагабонд появился на свет в конюшне Кинкейдов, а она была в последнее время еще острее чувствовала свою пренадлежность к роду.
Но для дочери все эти соображения мало что значили.
– А я поставлю на него немного денег, даже если ты не захочешь. – Триша провела мать через толпу зрителей, скучившуюся у паддока, и подтолкнула ее в сторону будок, где принимают ставки.
– Иди. Я подожду тебя здесь.
До начала заездов было еще довольно далеко, и очередь желающих сделать ставки была короткой. Триша вернулась через несколько минут, размахивая купленными билетами.
– Все или ничего, – сказала она, смеясь. – Надеюсь, что все, – ответила Лес, а затем различила в толпе ярко-зеленую шляпу и помахала подруге рукой.
Диана Чандлер увидела их и подошла.
– Юан категорически против того, чтобы владельцы находились в паддоке, когда седлают лошадей, – объяснила она.
– А где Вик? – Лес глянула в направлении, откуда пришла Диана, чтобы посмотреть, не идет ли тот следом.
– Отправился к бару. Я сказала ему, что найду тебя и мы встретимся с ним там.
Когда они подошли к бару, приютившемуся под деревьями, навстречу им двигался Вик, неуклюже держа в руках четыре бокала с шампанским. Триша поспешила к нему, чтобы подхватить два фужера, пока он не расплескал все четыре. Один она протянула Лес.
– Думаю, мы должны выпить за победителя. – Вик поднял свой бокал.
– Не слишком ли преждевременно? – пожурила его Лес, старательно держа фужер подальше от себя, чтобы не пролить на платье пенящееся через край вино.
– Итак, за Вагабонда.
– За Вагабонда, – Лес торжественно приподняла свой бокал, а затем поднесла его ко рту, подставив ладонь, чтобы поймать стекающие с ножки капли.
Триша так и не успела притронуться к шампанскому.
– Лес, посмотри. Это же Рауль.
Лес повернулась, чтобы взглянуть туда, куда пристально смотрела Триша. Она была уверена, что дочь ошиблась. Однако, к удивлению своему, увидела Буканана, идущего под деревьями. Ошибки быть не могло. Это действительно был он, в светлом сером блейзере и распахнутой на горле рубашке. Триша бросилась ему наперерез, и этот внезапный порыв дочери словно разжал невидимую хватку, которая заставила Лес застыть на месте без движения, когда она увидела Рауля.
– Кто он? – пробормотала Диана, заговорщически склонив к Лес голову.
– Рауль Буканан, профессиональный игрок в поло из Аргентины. – Лес с трудом удалось заставить себя ответить спокойно.
– Возлюбленный?
Лес вздрогнула. Первая мысль, которая пришла ей в голову, – Диана считает Рауля ее любовником.
– Прости, что ты сказала?
– Триша встречается с ним? – Диана терпеливо повторила свой вопрос.
– Нет, – быстро ответила Лес.
Но не успела она проговорить, как сама усомнилась: а что она на самом деле знает об их отношениях?
– Во всяком случае, нет – насколько это мне известно, – сказала она. – Мы познакомились с ним в Англии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183