И в то же самое время она чувствовала на своих веках тепло его дыхания и догадывалась, что рот Рауля находится где-то неподалеку от ее бровей. Такие мелочи… И все же они тревожили настолько, что где-то внутри возникала щемящая боль. Лес хотелось плакать, но она сама не понимала почему. Иногда с ней такое бывало после нескольких стаканов спиртного. Слезы начинала сами собой литься из глаз.
– Миссис Томас.
Его голос словно кольнул ее. Лес хотелось, чтобы он продолжал молчать.
– Что? – спросила она нетерпеливо.
Она словно плавала в забытьи, и танец требовал от нее так мало усилий, что Лес не сразу поняла – они прекратили танцевать. Но зал по-прежнему плавно качался у нее перед глазами.
– Мелодия закончилась, – сказал Рауль.
Лес вслушалась и не услышала никакой музыки. Только нестройный гул множества голосов. Оттолкнувшись руками, Лес высвободилась из объятий Рауля и шагнула в сторону, но все вокруг сразу же стало кружиться. Она остановилась и прижала руки к глазам, пытаясь прояснить зрение. Но это мало помогло. Лес почувствовала, как его рука обхватила ее за плечи, поддерживая шатающееся тело.
Лес подняла на Рауля глаза, и ее фантазиям пришел конец, как и танцу. Таким мужчинам, как ее лорд, нужны молодые девушки. Она закинула голову и горько расхохоталась.
– Я почти забыла. Все мужчины – ублюдки. – Ей нестерпимо требовалось выпить. – Господи, где же Симмс? Ладно, черт с ним.
Она движением плеч смахнула руку, поддерживающую ее, и, шатаясь, побрела отыскивать служителя. И тут Лес увидела, что он пересекает зал с подносом, уставленным бокалами.
– Симмс!
Но, прежде чем Лес успела устремиться за ним, что-то ее остановило.
– Лес, ты пьяна, – громко воскликнул сердитый голос.
Лес нахмурилась. Триша. Но лицо дочери то всплывало перед ней, то вновь растворялось в тумане. Стало быть, правда: она пьяна.
– Еще шампанского, мадам?
Перед глазами Лес поплыло целое море бокалов, наполненных бледно-янтарной жидкостью.
– Нет, благодарю вас, Симмс, – с трудом произнесла Лес, тщательно стараясь отчетливо выговаривать слова. – Кажется, я уже успешно нагрузилась. Не будете ли вы так добры и не сопроводите меня в мою комнату? Мне бы не хотелось потерять сознание на глазах у… всех этих людей.
– Как пожелаете, мадам.
Симмс согнул калачиком свою руку, и Лес вцепилась в нее обеими руками.
Несообразная пара медленно и торжественно проследовала через весь зал. Триша сердито следила за ними. Ей было стыдно, и вместе с тем она с завистью признавала, что Лес умудряется даже в таком состоянии сохранять какую-то величественность и достоинство.
– Только Лес на такое способна, – невольно вырвалось у нее.
Триша вовсе не собиралась высказывать свои мысли вслух. Она быстро оглянулась на Рауля:
– Боюсь, что моя мать…
– Она не нуждается ни в каких извинениях, – прервал ее аргентинец. – А вот меня прошу извинить.
Он повернулся и пошел к двери, выходящей на террасу.
Триша постояла в нерешительности, затем свернула в противоположную сторону и столкнулась лицом к лицу с молодым человеком, который недавно приглашал ее танцевать.
– Не думаю, что эти музыканты смогут сыграть что-нибудь более зажигательное, – сказал он, привлекая внимание Триши к звучавшей в зале быстрой мелодии. – Хотите попробовать под эту?
– Можно.
Они направились к танцевальной площадке, и Триша даже не оглянулась на террасу.
Рауль остановился в отдаленном уголке террасы, где было особенно темно, и вынул из внутреннего кармана черуту. Зажег спичку и, заслоняя пламя ладонями, поднес огонек к кончику тонкой черный сигары. Когда он выдохнул, вокруг его лица заклубился голубой дым.
То, что недавно произошло, выбило его из колеи. За долгие годы ему довелось танцевать со множеством женщин. Некоторые возбуждали в нем желание, другие оставляли безразличным. Но эта женщина не походила ни на одну из них. Ее тяга к любви и успокоению задела какую-то струнку, глубоко запрятанную в душе Рауля. Его тронула горечь, с которой она отвергала все, что может заставить ее вновь испытывать какие-либо чувства к мужчине.
Он глубоко вздохнул и еще раз затянулся сигарой, пытаясь понять, почему за те несколько коротких минут, что они виделись, эта женщина успела так запасть ему в душу и почему он продолжает думать о ней. Он всегда легко всех забывал. И эту он тоже забудет.
Перед ним расстилался сад с разбитыми в прихотливом, но стройной порядке клумбами, живыми изгородями и подстриженными деревьями. Все это вместе образовывало замысловатый рисунок – образчик старинного паркового искусства, вызывавший воспоминания о прошлом, а то и позапрошлом веке. Свет с террасы освещал только ближайшие окрестности, и глубина сада тонула в темноте, где маячили лишь неясные тени деревьев. Неподалеку от него во тьме зашуршала живая изгородь, и Рауль уловил приглушенные звуки: шепот, тихие стоны и тяжелое дыхание. Он бросил недокуренную сигару на каменный пол террасы и затоптал ее каблуком. Ему было вовсе не интересно слушать, как какая-то парочка предается любви. Кроме того, пора возвращаться в зал, чтобы Шербурны увидели, что он присутствует на приеме, после чего можно будет спокойно покинуть этот бал, на который нельзя было не прийти.
Сквозь тонкую ткань платья Роб ощущал, как затвердели соски грудей леди Син под его рукой. Он чувствовал их так отчетливо, словно и в самом деле касался ее обнаженной плоти. Когда язык Роба проник в поцелуе глубоко в ее рот, она тихо и страстно застонала и впилась ногтями ему в спину. Он почувствовал, как начинает терять над собой контроль. Плоть его вспыхнула и затвердела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183