Но быстро отогнала их прочь и захлопнула дверь.
– Что ты здесь делаешь? – крикнула она.
– Если мне не изменяет память, ты задала тот же вопрос во время нашей последней встречи. – Бороздки на его щеках углубились, выдавая насмешливую улыбку. – И у меня все тот же ответ – я здесь, чтобы тебя видеть.
– По-моему, я ясно выразилась, что не хочу с тобой видеться. – Флейм подошла к столу.
– Но я-то с этим не согласен! – Он приблизился к ней и стоял напротив.
– У тебя нет выбора, – бросила она. – И вообще, что это такое – являешься ко мне в кабинет, ведешь себя здесь как у себя дома, словно…
– … словно твой муж?
– Я не это хотела сказать!
– Допустим… Я решил, что лучше подождать здесь, чем в приемной, где меня может увидеть кто-нибудь из твоих коллег. Я подумал, это избавит тебя от множества лишних вопросов.
– Меня бы тронула подобная заботливость, если бы она исходила не от тебя. – Сев за стол, Флейм взялась за стопку писем, притворяясь, будто разбирает их, на самом же деле не видела ни единого слова.
– Флейм, я пришел не для того, чтобы огорчить или рассердить тебя…
– Тогда для чего же? – Она наконец подняла на него глаза и увидела знакомые черты – правильные, смелые, такие сильные и властные.
– Я пришел поговорить.
Она презрительно вскинула брови.
– Иными словами, уговорить меня отказаться от Морганс-Уока?
– Нет. – Она не могла не отметить какое-то особое спокойствие в его голосе. – Ты меня осудила, не выслушав. Я не утверждаю, что ты непременно должна изменить свое мнение. Но хотя бы выслушай меня, Флейм!
– Я придерживаюсь другой точки зрения, – процедила она.
– Пусть так, но ты ничем не рискуешь, если меня выслушаешь, верно? Давай поужинаем вместе сегодня вечером.
Сгоряча она начала было отказываться, но тут ей в голову пришла другая мысль, и, чтобы скрыть волнение, она встала со стула и отошла в сторону.
– Где ты остановился?
– В «Каррингтоне».
Она повернулась к нему, по-прежнему в нерешительности, и, не желая во второй раз поддаться порыву, сказала:
– Я подумаю и позвоню тебе в гостиницу.
Ченс чувствовал, что она склонна согласиться. Но чутье подсказывало ему так же и то, что, если он будет продолжать настаивать, она откажется. И он сдался.
– Хорошо. – Он медленно кивнул. – Буду ждать твоего звонка.
То, что он так легко согласился, удивило ее. Она ожидала, что он будет настойчивее. «Интересно, в чем тут дело?» – подумала она, когда он выходил из кабинета. Неужели он до такой степени уверен в себе? Впрочем, какое это имеет значение? Вряд ли он догадывается о причинах, побудивших ее с ним встретиться.
Не успел Ченс выйти из кабинета, как туда вошел Эллери. Он быстро окинул ее озабоченным взглядом.
– С тобой все в порядке?
– А как ты думал?
– Я не был уверен.
– Обещаю тебе, Эллери, я не сломаюсь только из-за того, что снова его увидела.
Она вернулась к столу.
– Чего он хотел?
Ее рот изогнулся в недоброй улыбке.
– Приглашал поужинать сегодня вечером, чтобы поговорить.
– Ты, конечно, отказалась?
– Пока нет.
Несколько секунд Эллери молча и пристально на нее смотрел.
– В твоей голове вращаются какие-то хитрые колесики.
Флейм улыбнулась.
– Он сделал первый шаг. Он собирается попытаться вернуть меня. Однажды он уже убедил меня в том, что любит – почему бы не попробовать еще разок? Что случится, Эллери, если я подам ему надежду? – рассуждала она вслух.
– Ты соображаешь, что говоришь?
Она пропустила этот вопрос мимо ушей и продолжала делиться мыслями по мере того, как они возникали в ее голове.
– Если я буду водить его за нос, он не осмелится опротестовать завещание или откровенно попытаться прибрать к рукам Морганс-Уок. И подумай, сколько я выиграю времени.
– Стюарт – не тот человек, которого легко провести.
– Знаю, – отмахнулась Флейм. – Но он ожидает, что я буду строить из себя обиженную недотрогу. А это совсем нетрудно.
– Это не игра, – предупредил Эллери.
Она посмотрела на него своими ярко-зелеными глазами, в которых сверкало озлобление.
– Самая настоящая игра. Под названием «мошенничество», и ее правила мне преподал величайший знаток.
Флейм дотянула почти до шести часов, потом позвонила Ченсу и приняла приглашение. Он предложил заехать за ней, но она отказалась:
– Почему бы нам не поужинать в твоем отеле? Встретимся в ресторане в восемь.
Ченс наблюдал за тем, как Флейм в сопровождении метрдотеля идет по переполненному залу к его столику. Он почти не замечал обращенные в ее сторону взгляды, ибо был полностью поглощен созерцанием Флейм в черно-белом муаровом костюме. Величественная посадка головы и уверенная стать прямых широких плеч были даны ей от природы, как и огненная золотистость волос. Неудивительно, что она привлекала к себе всеобщее внимание. Что до Ченса, то она его просто ошеломила, вызвала в нем душевное смятение, разбудила мужские инстинкгы – обладать и оберегать. Он и не осознавал этого в полной мере, пока она не ушла. Он хотел вернуть ее. Это превратилось для него в такую же навязчивую идею, как Морганс-Уок.
Когда она приблизилась к столику, он встал, чтобы поздороваться. Она смерила его холодным взглядом, процедила слова приветствия и позволила метрдотелю отодвинуть для нее стул напротив него. Тут же подошел официант, поинтересовался, не желает ли она чего-нибудь из бара. С минуту она колебалась, глядя на стакан виски перед Ченсом, затем заказала бокал «шардонэ».
Когда они остались одни, она наконец встретила его взгляд с хорошо отрепетированным равнодушием.
– Полагаю, это все, – сказала она. – Ни персикового шампанского, ни орхидей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140