Бог весть сколько сил и нервов ему потребуется, чтобы с честью выйти из ситуации. С одной стороны, “горячие головы” вопят: “Долой англичанишек!”. С другой — не менее категорично настроенные сторонники новой политики требуют ужесточить меры по отношению к нарушителям спокойствия. Те, мол, стоят на пути прогресса… Надеюсь, что в итоге от Рэндалла не потребуют соломонова решения…Озадаченная его последними словами Джессика вопросительно подняла брови.— Ну как же, тот библейский эпизод, где две женщины претендовали на одного и того же младенца, а мудрый Соломон постановил, чтобы ребенка разрубили пополам и поделили между ними. Настоящая мать, естественно, тут же отказалась от малыша, не желая навредить ему, — пояснил Мюир.Джессика кивнула.— Да-да, разумеется, я помню эту притчу. Но что вы под ней подразумеваете?— Теоретически Рэндалл может отказаться от титула и, следовательно, от места в палате лордов, где до сих пор отстаивал интересы края. Ведь наиболее радикально настроенные фанатики обвиняют его в том, что он якобы “спелся с англичанами” и “продал Шотландию с потрохами”. Мне бы этого очень не хотелось… Рэндалл — умный политик, талантливый экономист, а главное, прирожденный лидер. По мне, так без него графство за какую-нибудь пару лет придет в упадок. Я так думаю, что сейчас лучше бы отвлечь обе партии, дать им иную тему для размышлений… и вот тут-то вам и предстоит сыграть ключевую роль. — Мюир обезоруживающе улыбнулся. — Пышная свадьба и рождение наследника в качестве отвлекающего маневра отлично сработают!Налетевший внезапно порыв ветра подхватил шаль и сдернул с плеч Джессики. Мюир поймал ее на лету и вернул на место, заботливо поправив складки.Молодая женщина благодарно улыбнулась, а в следующий миг похолодела от недоброго предчувствия. В двух шагах от них стоял Рэндалл, и выглядел он отнюдь не приветливо.Мюир обернулся, внимательно посмотрел на кузена — и счел за лучшее удалиться.— Пойду-ка я к гостям, — улыбнулся он и на прощание взмахнул рукой. 8 — Вижу, ты ничуть не изменилась, — недовольно произнес Рэндалл, едва они остались одни. — Джесс, мы с тобой очень скоро поженимся. И если ты полагаешь, что…Джессика язвительно рассмеялась.— Ах, как это мило! У меня на глазах ты флиртуешь с любовницей, едва ли не обжимаешься с нею на виду у всех… Она всем дает понять, что спит с тобой и что ты ее законная добыча. И ты еще смеешь…— Да это же всего-навсего Бланш, — перебил ее Рэндалл. — Она со всеми так себя ведет… Она же ничего дурного не имела в виду.— Да ты, никак, слеп? Еще как имела! Она…— Осторожнее, Джесс, — усмехнулся он. — В противном случае я, чего доброго, подумаю, что ты ревнуешь и что при виде Бланш, со мной заигрывающей, ты…Джессика чуть не задохнулась от ярости. В полумраке она видела, что Рэндалл не спускает с нее глаз, точнее, не с нее, а с ее напрягшихся сосков, отчетливо различимых сквозь тонкую ткань платья.То, что ярость может заключать в себе столь опасный эротический аспект, для молодой женщины стало открытием. Без которого я бы отлично обошлась, мрачно подумала Джессика, чувствуя, как по телу разливается жаркая волна физического возбуждения. Потрясенная, сбитая с толку, она негодующе отрицала в себе подобные чувства — и все же была не в силах с ними справиться. Ей оставалось лишь одно: плотнее запахнуть на груди шаль.— Мне, между прочим, уже доводилось делить с тобой постель, Рэндалл, — язвительно напомнила Джессика. — И я на собственном опыте убедилась, что тебе абсолютно нечего предложить, к чему стоило бы ревновать. Если бы ты вдруг решил ко мне прикоснуться… или… или поцеловать меня, мне было бы все равно, уверяю тебя.— Что ж, давай проверим, — предложил Рэндалл, и в его голосе зазвучала уязвленная мужская гордость.Только тут Джессика с ужасом поняла, что происходит и чем это может ей грозить. Рэндалл оскорбил ее и унизил, она оскорбила и унизила его в ответ. Но Рэндалл терпеть не может оставаться в проигрыше!Вернуться в дом, к гостям, — и немедленно! — решила Джессика. Но Рэндалл уже шагнул вперед и притиснул ее к перилам террасы, опершись о них ладонями по обе стороны от молодой женщины. Они стояли лицом к лицу. Джессика чувствовала, как бьется его сердце, медленно, тяжело и размеренно, и как трепещет в груди ее собственное.Волной накатили мучительно-противоречивые эмоции, с которыми она отнюдь не была готова иметь дело, сбивая с толку, приводя в бешенство. О, это неодолимое, так хорошо знакомое желание! Неужели она могла забыть его? Конечно же нет!Но прошлое осталось в прошлом, а сейчас они в настоящем, и то, что злополучное чувство пробудилось в ней снова, ровным счетом ничего не значит! Ей этот человек не нужен. Она терпеть его не может! Он ей противен! А внезапно всколыхнувшаяся страсть — это так, пустяки, отголосок былого, иллюзия, последствия нервного напряжения, убеждала себя Джессика.Но все ее существо властно тянулось к Рэндаллу. Физическое влечение смешивалось с неприязнью и страхом, пьянящая смесь чувств ударяла в голову, и сердце билось сильнее.Рэндалл наклонился совсем близко. Ресницы его, такие густые и слишком длинные для мужчины, чуть подрагивали. Он не сводил с нее пристального, гипнотизирующего взгляда.— А помнишь, как я впервые поцеловал тебя?Этот нежданный вопрос поверг Джессику в панику. Разом утратив дар речи, молодая женщина негодующе замотала головой.— Тебе было всего семнадцать, — задумчиво продолжал Рэндалл, — и ты так смотрела на меня… на мои губы… огромными, жадными глазами, без слов говоря, как тебе хочется ощутить их прикосновение на своих губах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46