платиновая красотка в роскошном полупрозрачном белье… Отогнав навязчивый образ, Кэсси принялась одеваться.
Уже спускаясь по лестнице, она услышала телефонный звонок. Трубку тут же сняли; и кто же, как не Джоэл? Проходя мимо приоткрытой двери, Кэсси услышала сердитый голос: “Повторяю тебе, Фиона, мой брак остается в силе”. Наступила тягостная пауза, а затем снова заговорил Джоэл: “Зачем я женился, не твоего ума дело”.
Итак, он не сказал подружке всей правды, размышляла Кэсси, поспешно сворачивая в кухню. Внезапно, по непонятной причине, сердечко ее сладко замерло, но разум мгновенно обуздал эмоции. “Ты и впрямь думаешь, что способна его привлечь?” — ехидно спрашивал внутренний голос. Ведь она, Кэсси, еще подростком примирилась с собственной заурядностью! Неужели она такая дурочка, чтобы предаваться несбыточным грезам о Джоэле Говарде? Муж никогда не взглянет на нее с нежностью, никогда не разделит ее влечения. И лучше с этим смириться.
4
В то утро телефон звонил, не переставая. В отношении саморекламы Джоэл просто не знает себе равных, мрачно размышляла Кэсси, глядя, как тот в сотый раз снимает трубку и пересказывает жадному до новостей репортеру уже знакомую историю о том, как они с мисс Смит встретились и без памяти полюбили друг друга.
Кэсси прислушивалась к красочному монологу — и горько сожалела о том, что история столь романтическая так далека от истины. И тут в голову девушки пришла новая, неожиданная идея. С припухших губ сорвался невеселый смешок. Забавно оно будет, если замысел, только что подсказанный воображением, и впрямь обернется самой успешной ее игрой. Но почему нет? Почему не построить компьютерную игру как историю любви — со всеми ее ловушками, радостями и огорчениями? Предоставив Джоэлу на свободе отвечать на телефонные звонки, она поспешила в спальню и принялась набрасывать предварительный план.
— Кэсси?
Короткий оклик вернул девушку на грешную землю.
— Нечего забиваться в уголок и дуться, — упрекнул Джоэл. — Нынче вечером наверняка нагрянет пресса. Помни, ты — счастливая новобрачная.
— А молодой супруг даже не подумал увезти ее в свадебное путешествие! — съехидничала программистка, отрываясь от работы. — Что подумают репортеры?
— Подумают ровно то, что я им скажу. А именно: к несчастью, дела не позволяют нам уехать прямо сейчас, но чуть позже мы наверстаем упущенной в каком-нибудь подходящем к случаю сказочном уголке. — Видя, как побледнела собеседница, Джоэл издевательски осведомился: — Ну и как твой аналитический ум воспримет такую перспективу, а, Кэсси? Как думаешь, ты поддашься чарам тропического рая?
— Мне всегда казалось, что, когда любишь и любима, декорации не имеют значения, — равнодушно отозвалась она, в надежде, что муж не заметил предательской дрожи в пальцах.
— Как романтично — и как нежданно! — Джоэл вызывающе сощурился. — Скажи, Кэсси, ты когда-нибудь любила… и была любима?
О, как бедняжке хотелось спасти положение и солгать! Но обманывать Кэсси не умела. Ее прямое, недвусмысленное “Нет” камнем упало в гнетущую тишину комнаты.
— Наверное, твой аналитический ум не допускает подобного легкомыслия?
Кэсси до боли стиснула кулачки. За что муж ее так мучает? А то сам не видит, что влюбиться в нее невозможно! Слишком уж она некрасива; слишком заурядна и слишком, слишком умна. Кэсси усвоила этот урок еще в школе, а отец постоянно подкреплял горькую истину, напоминая дочке, что ей, дескать, придется самой прокладывать дорогу в жизни. Так что надо учиться независимости.
— Поскольку в этом доме мне предстоит провести почти полгода, я бы предпочла привести Говард-холл в порядок. Ты позволишь мне нанять домработницу? — осведомилась Кэсси, резко меняя тему и отворачиваясь от мужа. Девушка уже полюбила усадьбу всем сердцем, ей отчаянно захотелось вернуть комнатам их первозданную красоту, возродить тепло и уют домашнего очага. Но мистеру Говарду об этом знать незачем.
Во взгляде Джоэла отразились гнев и затаенная боль, и Кэсси уже приготовилась услышать отказ, но в итоге муж сдержанно кивнул:
— Делай что хочешь. Если бы не данное отцу обещание, я бы давным-давно избавился от этой мороки.
— Говард-холл — само совершенство, а ты словно ненавидишь усадьбу, — храбро возразила Кэсси, гадая, как муж отреагирует на ее слова. Джоэл терпеть не может изливать душу, и все попытки вызвать его на откровенность воспринимает крайне враждебно. Наверное, даже подружки знают о нем не больше, нежели сам Джоэл считает нужным сообщить.
— Я вырос с мыслью, что усадьбу унаследует Эндрю. А ведь если не можешь заполучить то, что ты любишь, приходится отказаться от любви — или обречь себя на невыносимую боль. — Джоэл словно не видел собеседницу; он разговаривал сам с собою, оглядываясь назад, в прошлое. А затем резко добавил: — Всякий раз, когда гляжу на этот дом, поневоле вспоминаю, каким образом усадьба перешла ко мне…
— Ты, должно быть, очень любил брата, — мягко и сочувственно отозвалась Кэсси. Глаза собеседника потемнели от гнева.
— Ребенком мне случалось его ненавидеть — ненавидеть за то, что он старше, и за то, что он — матушкин любимчик. Теперь понимаешь, почему я не выношу усадьбу? Глядя на Говард-холл, я вспоминаю детство и каждую нашу ссору, когда я мечтал про себя, чтобы Эндрю вообще не рождался на свет. — Губы Джоэла горько изогнулись, маска равнодушного презрения скользнула на место, взгляд сделался непроницаемым. Похоже, он уже жалел о том, что разоткровенничался перед женой.
Кэсси росла единственным ребенком в семье. Однако и она отлично знала, что между братьями и сестрами в детстве зачастую возникает чувство соперничества.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44