Закончив осмотр, девушка взошла на пригорок, и перед ней открылся вид на Мэйн-хауз. Его окна были освещены. Значит, новый владелец уже поселился в доме.
Что он сейчас делает? Наверное, читает в тишине библиотеки, или ужинает в элегантной, оформленной в малиновых тонах столовой, или, возможно, отдыхает в удобном кабинете, расположенном в южном крыле?
Ей стало не по себе от собственного неуемного любопытства. Раньше она никогда не задумывалась о жизни обитателей Мэйн-хауза. Может быть, потому, что они никогда не стучали в ее дверь и не требовали того, чего она не собиралась делать?
Почувствовав, что ужасно устала, Чарити повернула домой. Лестер, зная привычки хозяйки, уже поджидал ее на кухне. Она, как обычно, подогрела стакан молока и поднялась наверх, в спальню.
В понедельник утром Черри вернулась домой после очередного обхода своего поля.
Она делала это регулярно, дважды в день – летом и по утрам – осенью, когда наступал самый ответственный период в ее работе. Очень важно было выбрать подходящий момент для сбора цветов. Сегодня она поняла, что несколько запаздывает: лепестки начинали вянуть.
Чарити наливала себе кофе, когда раздался телефонный звонок.
Она удивилась, услышав в голосе своего адвоката необычные, какие-то даже виноватые нотки.
– Загляни ко мне сегодня, – сказал он ей. – Есть пара вопросов, которые нам нужно срочно обсудить.
В его поспешности было что-то подозрительное.
– Если дело касается Берта Сондерса и его предложения продать дом и землю, то меня это не интересует.
– Такие вещи нельзя обсуждать по телефону, – ответил адвокат.
Зная, как близко к сердцу он принимает ее дела, Чарити неохотно согласилась на встречу. Тот предложил вместе позавтракать, но она отклонила это приглашение, объяснив, что слишком занята и не сможет уделить ему больше получаса своего времени.
Черри не стала добавлять, что едет в город главным образом для того, чтобы сделать покупки. Жизнь в деревне имеет массу преимуществ, но там нет ни одного крупного магазина, поэтому ей приходилось раз в месяц закупать продукты в городском супермаркете.
В одиннадцать часов она усадила Лестера в старенький автомобиль, который когда-то принадлежал поместью. Она купила его три года назад, когда дела пошли в гору, и использовала для перевозки припасов.
Чарити припарковалась на небольшой площади перед супермаркетом. С четверга по субботу здесь скапливалась масса машин, но в понедельник на стоянке было полно свободных мест.
Офис адвоката располагался на верхнем этаже небольшого старинного строения в елизаветинском стиле. Когда-то на этой улице были мясные ряды, но потом ее закрыли для проезда, а в нижней части здания устроили книгохранилище. Дома здесь стояли так близко друг к другу, что из окон верхнего этажа можно было при желании высунуться и пожать руку обитателю квартиры напротив.
Все эти мысли выветрились у Чарити из головы, как только она переступила порог приемной.
Дэвид Винтен был адвокатом ее отца и его ровесником, и при виде этого крошечного тесноватого кабинета тяжелые воспоминания, как всегда, охватили девушку. Бенджамин Ливси женился довольно поздно, а через восемнадцать месяцев после свадьбы его жена родила девочку и трагически скончалась. Он один вырастил Чарити, и они были так близки, что даже теперь, через шесть лет после кончины отца, она не переставала скучать по нему.
– Моя дорогая, – радостно произнес адвокат. Он сбросил газеты со стула и смахнул с него пыль, предлагая ей сесть. – Как я рад тебя видеть!
Черри скрыла легкую улыбку, усаживаясь на предложенный стул. И как только он умудряется работать здесь, недоумевала она. Вся эта маленькая комната была завалена кипами перевязанных розовой тесемкой газет, из полуоткрытых ящиков стола торчали пухлые папки с бумагами, а на подоконнике в лучах утреннего солнца нежился, свернувшись клубочком, пушистый котенок.
– Первое, что ожидало меня сегодня утром, была встреча с Бертом Сондерсом, – сказал мистер Винтен. – Я пришел сюда в половине девятого, и он уже ждал меня.
Лицо Чарити помрачнело.
– Ничто не заставит меня переменить решение. Я не собираюсь продавать ни землю, ни Уайн-коттедж, – заявила она твердо.
– Мое дорогое дитя, подумай хорошенько. Он готов щедро заплатить. С такими деньгами…
– Я ни в чем не нуждаюсь, – отрезала Черри. – Я – хозяйка дома и земли и не хочу лишиться их. Вам известно, что это важно для моего дела, и у меня нет других намерений…
– И никаких накоплений, – с непривычной твердостью произнес адвокат. – Ты только подумай, сейчас твои дела идут хорошо, но случись ураган или засуха… Тебе нужно иметь какие-то сбережения.
– Вам незачем говорить мне это, – прервала его девушка. – Ничего подобного не случится.
– Да, дорогая, я понимаю твою привязанность к дому и деревне, но есть и другие варианты…
– Конечно, – покорно согласилась Чарити, – но почему вы не скажете то же самое Берту Сондерсу?
– Ты должна понимать, почему он так хочет заполучить твою собственность. В конце концов, Уайн-коттедж первоначально был частью всего имения, – напомнил адвокат. – Сондерса беспокоит то, что если с тобой что-нибудь случится, земля может оказаться проданной окончательно. Поэтому он настроен решительно и готов заплатить любую сумму, чтобы присоединить ее к своим владениям.
Брови Чарити изумленно приподнялись. Ничего себе заявление! Она же молодая женщина.
– Вы можете сообщить мистеру Сондерсу мой окончательный отказ продать дом и землю. Они не достанутся ни ему, ни кому бы то ни было другому, – твердо сказала она, вставая.
1 2 3 4 5 6 7