– Каролина невольно приподнялась. – Как я могла бы себе такое позволить?
– Он был очень озабочен вашим здоровьем. И настоятельно просил меня держать его в курсе.
Каролина опустилась на подушки. Ее лицо замкнулось. Странные чувства боролись в ней. Значит, это была правда, а не лихорадочный бред… Она противилась этому всеми силами, но голос и взгляд Наполеона преследовали ее, тревожили. Ей казалось, что она продолжает слышать и ощущать их на себе. Это было насилием над ее волей, рядом с которым меркло все остальное: воспоминания об Альбере, отчаяние, вызванное его смертью, бессильная ненависть к тому, ради кого он отдал жизнь. Она попыталась стряхнуть с себя таинственное наваждение.
– Что с моим отцом? – спросила она. – Вам что-нибудь известно о нем?
– Он уехал вместе с императором в Париж.
– Без меня? – Каролина сказала это скорее сама себе.
Настоятельница подняла брови.
– Мне кажется, молоденькой девушке здесь безопаснее.
В ответ Каролина звонко, вызывающе рассмеялась. «Мое первое впечатление было верным», – подумала настоятельница. Когда четыре дня назад девушку принесли без сознания, при виде спутанных черных волос, обрамляющих красивое лицо, и в обмороке хранившее следы гордыни и непокорства, ей пришло на ум сравнение с дремлющим хищником. С существом диким, строптивым и сильным. Что бы ни случилось с этой девушкой, она найдет в себе силы вновь подняться, восстать, как птица Феникс из пепла. Настоятельница непроизвольно покрутила кольцо, которое носила на мизинце левой руки. На темно-синем лазурите был выгравирован герб герцогов де Ламар Феникс. В семье веками жила вера в магическую силу сказочной птицы. Ей она не помогла ни разу. Герцогиня была полностью сломлена тогда, десять лет назад, получив известие о смерти возлюбленного. Она покинула Париж и удалилась в монастырь. В Париже до сих пор бродят слухи, что герцогиня Элиэтт де Ламар скрывается под вымышленным именем в Англии. Лишь один человек знал правду: ее сводный брат Жиль. Но и ему не удалось вернуть ее к прежней жизни. Все ее существование было сплошным ожиданием, она это прекрасно понимала: ожиданием смерти. Но эта молодая особа была сильным созданием, для нее всегда будет существовать другой манящий берег – жизнь.
Голос Каролины вывел настоятельницу из задумчивости.
– А неприятель?
– Приближается к Парижу! На этот раз все поставлено на карту.
Симон знал, что делал, оставив в монастыре жеребца Каролины. Когда она узнала об этом, удержать в постели ее было уже невозможно. Два дня настоятельнице еще удавалось помешать ее конным прогулкам. На третий день Каролина уже не спрашивала. Ранним утром она вывела Месяца из конюшни и поскакала за ворота монастыря.
Положив руку на шею Месяцу, Каролина ласково похлопала его но блестящему загривку. Вороной скакун с белой звездой во лбу уносил ее все дальше и дальше от монастыря, взлетая па пригорки, навстречу восходящему солнцу.
Каролина изголодалась по воздуху, свободе, жизни. При первой же возможности она покинет монастырь и уедет и Париж. Как вообще отец мог бросить ее здесь одну? Неужели дела были так плохи? Но именно поэтому он и должен был взять ее с собой. Перед ней открылась просторная холмистая равнина, вдоль ручья были разбросаны отдельные березки, вдалеке маячил темный силуэт леса.
Каролина тесно-тесно прижалась к Месяцу, погоняя его:
– Быстрее, Месяц! Еще быстрее! – Ее волосы развевались по ветру.
Она обожала лететь вот так между небом и землей…
И в тот же миг тишину разорвали выстрелы.
Месяц встал на дыбы. Каролине с большим трудом удалось успокоить коня. Потом она увидели кавалерийский эскадрон. Он постепенно отделился от тени, отбрасываемой лесом, и словно темное облако перемещался по залитой солнцем равнине. Мундиры распознать было невозможно из-за солнца, стоявшего у всадников за спиной. Они приближались с пугающей быстротой. Теперь Каролина различила высокие прямые шапки. Казаки! Девушка круто развернула лошадь. Крупным галопом она помчалась назад и, пригнув голову, влетела в калитку монастыря.
На хозяйственном дворе царила суета. Взволнованные сестры в белых развевающихся рясах и черных накидках таскали бревна и мешки с песком, баррикадировали большие ворота тележками и досками. Среди сестер она заметила высокого монаха в низко надвинутом капюшоне. Он отдавал короткие четкие команды. Не успела Каролина всему этому удивиться, как у низкой монастырской стены уже появились первые черно-зеленые папахи. Воздух вдруг наполнился дикими воплями – и Каролина увидела, как со стены в монастырский двор спрыгивают казаки. За ними следовали все новые и новые. Мгновение – и двор кишел красными рубахами.
Каролина поспешила к маленькой потайной калитке, которая вела в галерею вокруг монастырского двора. Здесь было тихо и спокойно. Из монастырской часовни доносилось бормотание молившихся монахинь. Каролина побежала по галерее в поисках настоятельницы. Неожиданно она услышала за спиной звон шпор. Не оглядываясь, Каролина припустила что есть мочи. Однако тяжелые позванивающие шаги приближались. Две сильные руки схватили ее за талию. С трудом переводя дыхание, она обернулась и увидела перед собой молодое смеющееся лицо мужчины. Она попыталась вырваться, но руки казака крепко держали ее. Его озорной смех уступил место удивлению.
– Во Франции все монашки такие красивые? – Он говорил на ломаном французском.
Мягко, но настойчиво он подталкивал Каролину, пока та не оказалась прижатой спиной к стене.
Страха Каролина не испытывала, только нетерпение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86