— Уходи! — закричала она.
— Джулиана, открой дверь! — приказал Рис. — Я должен поговорить с тобой.
«Ах, теперь это называется „поговорить“, — усмехнулась про себя Джулиана. Хотя ей было совсем не до смеха. Она едва удержалась от искушения впустить его, заключить в объятия и забыть, что он думает о ней, погрузившись в бездумное наслаждение.
Бездумность… Это то, чего он добивается от нее. Бездумный союз для удовлетворения их общих желаний. Но она хочет большего. И если сейчас она сдастся, то не получит ничего.
— Джулиана! — Его кулак опять бухнул в дверь. — Открой дверь! Сейчас же!
— Нет. — Она пыталась говорить твердо. — Я сказала тебе, что не буду делить с тобой постель, пока ты не докажешь, что веришь мне.
С другой стороны двери воцарилось долгое молчание.
— Открой дверь, и я скажу тебе, где был сегодня ночью, — наконец произнес он. — Пожалуйста, Джулиана.
Это «пожалуйста» почти поколебало ее решимость. Она вылезла из постели и подошла к двери, затем остановилась, держа руку на засове. Может, это просто один из его трюков, и он лишь хочет пробраться к ней и соблазнить? После сегодняшнего вечера он убедился, что стоит ему только поцеловать ее, и она превращается в воск в его руках. Она вздохнула и убрала руку с засова.
— Я был на собрании «Сынов Уэльса», — заявил он из-за двери. — Они собирались бунтовать, и Морган попросил меня прийти и остановить их.
У нее замерло сердце. Только не это! Неужели он собирается опять связаться с ними? Она не вынесет, если потеряет его еще раз.
— И ты пошел? Не сказав мне зачем? Не думая о том, как это опасно и глупо и…
— Я должен был пойти. — Он тяжело вздохнул. — Пожалуйста, Джулиана, открой, и я все объясню.
Она прислонилась к двери. Он имеет в виду «открой дверь, и я обниму тебя и заставлю забыть мое недоверие к тебе». Закрыв глаза, она произнесла:
— Ты можешь объяснить все оттуда.
— Я рассказал тебе то, что ты хотела знать. — В его голосе прозвучало раздражение. — Разве этого недостаточно?
— Почему ты не сказал это перед тем, как уехать?
Наступила еще одна долгая пауза.
— Потому что… твой брат собирался быть на собрании совета и… ну…
Его неуклюжая попытка объясниться все поставила на свои места. Дарси упоминал, что будет продвигать своего кандидата на ближайшем собрании городского совета. Естественно, «Сыны Уэльса» этого не хотели, и Рис был только счастлив помочь им сорвать планы своего врага. Даже если для этого нужно было бросить ее и мчаться в Кармартен.
— Ты думал, я могу предупредить его, да? — прошептала она.
— Я не хотел, чтобы ты беспокоилась…
— Нет! Не лги мне! Ты знаешь, что не потому ушел, не сказав ни слова. Ты не хотел, чтобы я предупредила Дарси… как будто я могла это сделать! Ты ведь даже не разрешаешь мне взять лошадей из собственной конюшни, или карету, или… — Она замолчала, чувствуя, что сейчас разрыдается.
— Черт побери, прости меня. — Джулиана почти слышала, как он тщательно взвешивает свои слова. Когда он заговорил вновь, ей показалось, что он задыхается. — Я был не прав, что уехал без объяснений. Это был порыв. Я не думал… Я просто…
— Не доверял мне. — Она больно закусила губу, чтобы, не расплакаться.
Он даже не отрицал ее слова.
— Давай помиримся. — Его жалобный голос не оставлял сомнений в том, как он намерен мириться. — Открой дверь, дорогая, и дай мне доказать тебе, что я раскаиваюсь.
Джулиана напряглась, ее тело стремилось ответить на его призыв. Почему бы и нет? На какой-то момент она представила, как они будут заниматься любовью, как он прижмется к ней своим обнаженным телом, как глубоко погрузится в нее… Ее колени стали ватными, и рука сама легла на засов.
Но она слишком хорошо понимала, что случится потом. Завтра все начнется сначала. И послезавтра. И всегда. Он будет отталкивать ее своим недоверием, даже в моменты любви.
— Уходи, Рис, — прошептала она. — Возвращайся к своим приятелям-бунтовщикам и оставь меня в покое.
Дверь затряслась от грохота его кулаков.
— Черт тебя побери! — прокричал он, а потом тихо пробормотал, но она слышала каждое слово: — Я знаю, что ты хочешь меня, моя прелесть. Ты не сможешь этого отрицать.
Она затаила дыхание, надеясь, что, если будет тихо, он оставит ее в покое. Молчание затянулось, и Джулиана решила, что он ушел. Но затем услышала сдавленный, полный усталости вздох.
— Ты — маленькая трусиха, — прошептал он. — Ты готова сражаться со мной, когда вокруг слуги, а без них вся твоя храбрость испаряется.
— Это правда, — выпалила она, ощущая безумное желание нанести ответный удар. — Я не хочу, чтобы ты обижал меня. Я боюсь тебя, Рис, и, если это трусость, пусть будет так.
— Нет. — Его голос звучал совсем рядом, и казалось странным, что их разделяет мощная дубовая дверь. — Ты не боишься меня, дорогая. Ты боишься себя. Именно поэтому ты сегодня закрыла дверь, хотя раньше не делала этого. Ты знала, что сегодня вечером готова была отдаться мне, и испугалась, что это может произойти еще раз.
— Вовсе нет… Я не…
Он с горечью вздохнул.
— Спокойной ночи, дорогая. Сегодня я не заставлю тебя быть лгуньей. — Его голос стал слаще меда. — Но ты не сможешь оставаться здесь навсегда. В следующий раз, когда я застану тебя одну…
И она услышала, как он начал спускаться по лестнице, не закончив фразу. Но в этом и не было нужды. Нетрудно догадаться, что имел в виду Рис.
Черт возьми! Ясно, что это лишь вопрос времени, и он обязательно воспользуется ее слабостью к нему. Оставалось только надеяться, что к тому времени и его слабость к ней будет такой же сильной.
17
«Уже середина утра, а этот лентяй до сих пор спит», — подумала Летиция, останавливаясь у двери спальни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133