Она видела, как его голубые глаза потемнели и стали совсем темно-синими.
— По своей глупости и неосторожности я сломал ее. — Он взял у нее из рук шкатулку и извлек оттуда обломки. Вложил две деревянные половинки в руку Джулианы и накрыл ее своими руками. — Теперь, моя любовь, я хочу, чтобы ты помогла мне ее починить. Я не смогу жить в мире, если отдельно будут существовать эти две половинки. И я надеюсь, что их еще не поздно соединить.
Она вдруг поняла, что Рис говорит уже не о поломанной деревянной ложке. А об их браке, о том, что это он сломал его своим недоверием. И теперь просит ее помочь воссоединить то, что разодрали на части ее братья. То, что он отверг так безрассудно.
В его взгляде смешались страх и неуверенность, напряжение и беспокойство, и ее сердце исполнилось любви. Ведь он смог наконец побороть свою гордость и пришел за ней.
Рис был не слишком уживчив и прост. Годы, проведенные на море, сделали его нетерпеливым и нетерпимым ко всему. Но он остался искренен и правдив, даже в своей надменности. И он любит ее, и это написано у него на лице.
— Еще не поздно, — радостно произнесла Джулиана. — Никогда не может быть поздно.
Ее слова стерли последний страх в его душе. С приглушенным стоном он сжал ее в объятиях, осыпал поцелуями ее лицо, жадно приник к губам. Поцелуй был таким нежным и таким страстным, что Джулиана поняла — она запомнит его на всю жизнь.
— Никогда больше не оставляй меня, — прошептал он, когда наконец оторвался от нее. Он взял ее лицо в свои руки. — Попроси меня сделать что угодно, и я это сделаю. Попроси меня дать тебе все, что угодно, и я отдам тебе это. Но никогда не оставляй меня.
— Не волнуйся, я не собираюсь оставлять тебя ни сейчас, ни когда-нибудь после. — Она нежно поцеловала его.
Рис крепко прижал ее к себе, опустив голову ей на плечо.
— Хорошо, — пробормотал он, покрывая поцелуями ее шею. — Последние два дня стали для меня сущей пыткой. Если ты хотела наказать меня, ты в этом преуспела.
— Я не хотела наказывать тебя. Я лишь хотела, чтобы ты понял, что должен верить мне.
— Я понял, — словно клятву, произнес Воган. — Я понял, что, если я не буду верить тебе, я перестану верить всему в этом мире, потому что ты мне дороже всего мира.
— О Рис, — растроганно прошептала Джулиана. — Я так долго ждала этих слов. — И теперь уже она осыпала поцелуями его лицо — побледневшие щеки, нежную кожу век, кончик надменного носа.
— Я одного только не могу понять, любовь моя. — Отстранившись от него, она лукаво улыбнулась. — Почему ты прислал мне все эти подарки? Я боялась, что они должны заменить твой приезд. Но, похоже, я была не права.
Он провел губами по ее лбу.
— Возможно, во мне еще не совсем умер поэт. Я хотел открыть тебе мое сердце, но боялся просто предстать перед тобой, держа его в руках. Я думал, ты сердишься на меня за то, что я долго не ехал, и не захочешь говорить со мной. Подарки должны были смягчить тебя.
Джулиана широко улыбнулась.
— И ты предложил мне все, что имеешь, да? — Ее улыбка погасла. — Но для меня самое главное — владеть твоим сердцем и душой, так же как ты владеешь моими. И твоим доверием. Наконец, после стольких лет!
Он прижался лбом к ее лбу.
— Я был таким глупцом, любовь моя! Я так часто оказывался глупцом, что даже и не знаю, с чего именно начать извинения, но…
Внезапный стук в дверь заставил их обоих вздрогнуть и осознать, что они находятся в передней Нортклифф-Холла.
Джулиана тяжело вздохнула и слабо улыбнулась.
— Мне бы очень не хотелось прерывать твои любовные признания, мой дорогой супруг. Но это, кажется, лорд Девоншир.
К чести Риса, ему удалось сохранить спокойствие на лице.
— Я должна впустить его, понимаешь? — добавила она.
Он грустно вздохнул.
— Да. Полагаю, что должна.
— И, возможно, будет лучше, если я сначала встречусь с ним одна. — Она подняла на него умоляющий взгляд.
— Делай, как считаешь нужным. Я приехал сюда потому, что ты посчитала это нужным. — Воган внезапно помрачнел. — Но не думай, что я это одобряю.
— Да, было бы удивительно, если бы ты одобрил. — Она протянула ему половинки «ложки любви», которые до сих пор держала в руках, и указала на дверь в столовую. — Ступай туда и подожди меня. Обещаю, что буду говорить с ним недолго.
Рис кивнул. Но, когда она пошла отпирать дверь, он поймал ее за талию и впился в ее губы долгим страстным поцелуем. Его язык уже ворвался к ней в рот, требуя и подчиняя.
Когда он отпустил ее, Джулиана была словно в тумане.
— З-зачем ты это сделал? — пролепетала она.
На его лице промелькнула слабая улыбка.
— Я только хотел, чтобы ты об этом помнила, когда будешь говорить с Девонширом. — И, таким образом обретя уверенность, он зашагал в столовую.
Джулиана весело рассмеялась, помотала головой, чтобы окончательно прийти в себя, и побежала отпирать, надеясь опередить лакея, уже спешившего на нетерпеливый стук.
Отстранив его властным жестом, она отперла входную дверь.
На пороге действительно стоял Стивен. Он, казалось, удивился, что Джулиана сама открыла ему дверь, но не подал виду.
— Добрый вечер, Джулиана.
Она протянула ему для поцелуя затянутую в перчатку руку. Его галантность привела ее лишь в доброе расположение духа, но не больше.
— Добрый вечер, Стивен. Заходи, пожалуйста.
Он вошел в дом, передал лакею плащ и шляпу. Стивен не сводил с нее взора, словно старался прочесть ее мысли. Она же не смела поднять на него глаз. Чувство вины не давало покоя ее душе, и Джулиана долго не могла решиться заговорить с ним первой. Но говорить нужно было, и чем скорее, тем лучше.
— Еще никто не спускался к обеду, поэтому мы можем подождать в гостиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133