– Боюсь, что мы ее разочаровали, – усмехнулся Гейвин, открывая дверь в свои комнаты и отступая в сторону, чтобы дать Персефоне войти. – Несколько недель назад моя кузина Амелия вышла замуж.
– Понятно… – протянула Персефона, ровным счетом ничего не понимая. Может, он имел в виду, что Сайда приняла ее за его невесту? Какая нелепость! – За кого же она вышла замуж?
– За американца Нилса Вулфсона. Мне нравится ее муж. Похоже, он хороший человек. Они сейчас в Америке, у них медовый месяц.
Она слушала его вполуха, сосредоточив почти все свое внимание на осмотре комнаты, элегантно, но скудно обставленной. Большие окна выходили на гавань, на широком столе, заваленном книгами и бумагами, и на ближайших к нему полках стояли научные приборы. В дальнем конце комнаты возвышалась просторная кровать, открытая дверь вела в ванную комнату.
– Вот что я хотел тебе показать. – Гейвин вытянул из стопки книг маленький томик в кожаном переплете. – Запись геодезической съемки, выполненной в прошлом столетии. Съемку проводила женщина по имени Амаренсис…
– Женщина?
– А ты думала, мужчина? Напрасно. Мужчины обладают большей физической силой и защищают женщин, что является правильным и справедливым. Однако женщины способны делать почти все то, что делают мужчины.
Повисла долгая пауза. Наконец Персефона спросила:
– Ты надо мной издеваешься?
– Вовсе нет. Я говорю совершенно серьезно. Амаренсис в своей работе ссылается на более раннюю съемку. Она использовала ее так же, как я использовал ее съемку – для сравнения. Вся беда в том, что я не сумел найти ту работу, на которую она ссылается.
– Она должна храниться в дворцовой библиотеке?
– Должна, но ее там нет. Может, завтра я попробую поискать ее еще раз, и ты мне поможешь. А еще я хотел бы показать тебе лавовые потоки под дворцом. Ты не против?
– Конечно, нет…
– Вот и отлично. Поужинай со мной. Внезапное приглашение прозвучало как приказ.
– Что? – испуганно спросила Персефона.
– Пойдем ужинать. Думаю, тебе придется по вкусу еда, приготовленная другими людьми. У нас здесь отличные повара.
– Я не сомневаюсь, – машинально ответила она, погруженная в размышления.
Они ели вместе на Дейматосе и в лодке. Что изменится, если она разделит с ним трапезу во дворце? Однако здесь его мир, и окружающие относились к нему с любовью и уважением. Персефона остро чувствовала пропасть, которая их разделяла.
– Разреши мне проводить тебя в твои апартаменты, – ласково проговорил Гейвин, словно угадав ее мысли.
Комната, в которую он ее привел, находилась в дальнем конце семейного крыла. Он открыл дверь, и Персефона увидела яркую просторную спальню, залитую струившимися в окна лучами предвечернего солнца. Стены, расписанные фресками, изображали подводные сады и населяющие их существа. Обстановка оказалась простой, но изящной: скамья и стол у стены, на другой стороне кровать – почти такая же большая, как у Гейвина, несколько кресел и диван между ними. На полу при помощи светлых и темных паркетин выложены точно такие же геометрические узоры, что и на стенах дворца.
– Надеюсь, тебе здесь будет удобно, – проговорил Гейвин.
– Даже не сомневайся, – заверила она его.
– Ужин в восемь, – бросил он, подойдя к двери и одарив ее быстрой улыбкой.
– Здесь нет часов.
Она никогда не нуждалась в них, но знала об их существовании.
– Сайда тебе скажет.
Он вышел из комнаты. Чуть позже дверь опять распахнулась, и на пороге появилась та самая женщина, с которой Персефона познакомилась несколько минут назад. В руках она держала целый ворох одежды, лицо хранило строгое выражение.
Они настороженно поприветствовали друг друга, после чего Сайда приступила к делу.
– Что за имя – Персефона? – спросила она обманчиво-мягким тоном.
– Так меня зовут.
Получив столь краткий ответ, Сайда нахмурилась и продолжила расспросы:
– Кто ваши родители?
– Принц Гейвин поручил вам расспросить меня?
– Разумеется, нет. Принц сам задает вопросы, как вы, наверное, знаете. – Она положила одежду на ближайшую скамью и внимательно посмотрела на Персефону. – Дайте-ка я взгляну на ваши волосы.
– Они здесь, у меня на голове.
– Я хочу, чтобы вы их распустили. Мне надо понять, что с ними делать.
– Ничего. Мои волосы прикреплены к моему черепу.
– Вы слишком грубы. – Сайда смерила Персефону презрительным взглядом. – Почему вы одеты, как мужчина?
– Мужская туника более удобна, и в ней легче двигаться.
– Снимите ее.
– Что?
– Снимите свою тунику. О Господи! Только не говорите, что вы не будете мыться!
– Конечно, я буду мыться, но ваша помощь мне не нужна.
– Как хотите, только помойтесь как следует. Рядом с ванной есть мыло и лосьоны.
– Я разберусь, спасибо.
– Когда помоетесь, я позабочусь о ваших волосах.
– Я же сказала вам…
– А я говорю вам, что вы останетесь довольны результатом.
«Вряд ли», – подумала Персефона и с удовольствием уединилась в просторной ванной комнате в форме ракушки. Рядом располагались такая же раковина и кафельная ниша со сливной трубой в днище и золоченым дельфином-фонтанчиком наверху. Персефона подошла к ванне и осторожно повернула краны, чтобы ее наполнить. На Дейматосе ей приходилось довольствоваться минеральным источником, расположенным недалеко от ее лагеря. Однако ванна намного приятнее. Персефона почувствовала всю ее прелесть, лишь только шагнула в дымящуюся воду. Поддавшись минутному порыву, она взяла в руки один из стеклянных флаконов, стоявших возле ванны, откупорила его и понюхала горлышко.
В нос ей ударил резкий запах жасмина. Она поняла, что взяла эссенцию:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75