Здесь, в пещере, казалось, время остановилось, однако Уилл знал, что враждебный мир существует, и не мог позволить себе забывать о нем.
В тридцать лет Уилл уже получил свою порцию знаний о женщинах, и, возможно, немного больше положенного. Ему нравились женщины, они доставляли неподдельное удовольствие, но он всегда смотрел на слабый пол только как на великолепный источник наслаждения.
Так было до настоящего времени. Где-то в глубинах подсознания он знал — или, правильнее сказать, надеялся, — что в один прекрасный день встретит совершенно иную женщину: женщину, которую он не сможет забыть, встав с постели; женщину, которая оставит в его жизни такой же заметный след, как и он в ее.
Уилл просто никогда не представлял себе, что может встретить такую женщину среди опасностей или что она окажется принцессой из чужой страны, окутанной тайнами и легендами.
Но случилось именно так. Ему хотелось, чтобы все сложилось иначе, но он не мог потерять ее, не хотел, чтобы она передумала, и не хотел давать волю другим наполнявшим его страхам. Внезапно Уилл почувствовал себя беззащитным, как никогда прежде, и его интуиции пришлось прийти ему на помощь.
Каменный выступ в темной пещере? Клио заслуживала атласа и шелка, свечей и романтики, она заслуживала того, чтобы ее добивались.
Однако жизнь непредсказуема, и возможность быть счастливым приходит не часто. Когда они выберутся из пещеры, жизнь разведет их, и Уилл не мог сказать, когда им вновь доведется встретиться. Он сопротивлялся своим желаниям, хотел бы отрицать их, но не мог. Оставался только этот единственный миг, чтобы заявить свои права на Клио и не оставить ни у одного из них никаких сомнений в том, кому она принадлежит.
Уилл слегка дотронулся до ее рта своими губами один раз, потом еще, оценивая ее ответ, — ответ был неуверенным, но пылким и, несомненно, добровольным. Продолжая горячо целовать Клио, он поднял ей юбки, обнажив длинные стройные ноги. От его прикосновения она вздрогнула и тихо застонала от удовольствия. Уилл не почувствовал в ней ни страха, ни нерешительности, иначе он моментально отодвинулся бы, а так последние жалкие барьеры, удерживавшие его страсть под контролем, рассыпались в прах.
С горячей благодарностью за блаженство разделенной страсти Уилл перевернулся спиной на твердую скалу, Клио, упираясь руками ему в плечи, оказалась сидящей на нем, и Уилл услышал ее вздох, когда она ощутила, как его плоть натягивает ткань брюк.
— О Боже… — Ее изумленный голос был хриплым.
— Не спеши, дорогая, я уже слишком близок к концу, — слабо усмехнулся Уилл, тяжело дыша.
— К концу?.. — Клио не договорила, потому что он, положив руку ей на затылок, решительно потянул ее вниз и нырнул языком ей в рот.
Одновременно Уилл потянулся рукой к застежке на спине ее платья, которая оказалась из тех замысловатых, которые так нравятся женщинам. Он долго возился, Клио помогала ему, их руки путались, касаясь друг друга, но в конце концов платье соскользнуло с ее плеч и осталось на талии, а под ним осталась лишь шелковая нижняя сорочка.
Глухо застонав, Уилл снял с нее сорочку через голову, бросил на камень и жесткими ладонями провел по затвердевшим бутонам сосков. Охваченная страстью, Клио уже трепетала, и он сквозь брюки ощущал ее жар. Не отрываясь от его губ, Клио решительно потянулась к его рубашке.
«Не спеши… медленно… расправь крылья и лети…» Уилл чувствовал, что способен и на то, и на другое, такого с ним не было и в пятнадцать лет — черт возьми, он никогда так себя не чувствовал. У него перед глазами вспыхивали искры, его снедало желание, и только ничтожные остатки разума и твердая уверенность в том, что наступит утро, удерживали его от того, чтобы оторвать пуговицы застежки на брюках. Ни один мужчина не хотел бы предстать перед всеми с… Довольно. Освободив возбужденную плоть, Уилл почувствовал облегчение, но кровь продолжала бешено стучать у него в висках.
Просунув руку под нижнюю юбку Клио, он погладил ее. Вскрикнув, она выгнула спину, и Уилл, осторожно приподняв девушку, опустил ее на себя. Она была горячая, скользкая и чрезвычайно напряженная. Стиснув зубы, он боролся с желанием, пульсировавшим внутри его и подталкивавшим его все глубже и глубже в забвение экстаза.
Преодолев преграду ее невинности, Уилл, казалось, уже ничего не мог с собой поделать, но внезапное осознание истинного значения того, что он, точнее, они делали, настолько поразило его, что к нему вернулась малая доля самоконтроля, и ему удалось, правда, с трудом, остановиться, чтобы дать Клио время приспособиться. Когда она начала двигаться, он медленно глубоко погрузился в нее, увлекая ее за собой, и ее тихие возгласы были кнутом, подгонявшим его продолжать, не останавливаться, дать ей все и еще больше. Содрогания восторга в ее теле, когда они наступили, исторгли у него стон и уничтожили то малое, что еще оставалось от его сдержанности. Уилл сжал бедра Клио, удерживая ее возле себя, и снова напористо вошел в нее. Его кульминация была мощным, затмевающим сознание взрывом жизненной силы, которая, казалось, выплескивалась и выплескивалась без конца.
Неизвестно, сколько прошло времени до того, как Клио подняла голову, покоившуюся на груди Уилла. Ее платье было скомкано вокруг талии, одна рука лежала на бедре Уилла, а пальцы поглаживали то, что совсем недавно доставило ей такую радость.
Неужели она на самом деле соблазнила Уилла Холлистера? Кто бы мог предположить, что она способна на такое или что, в свою очередь, сама поддастся соблазну?
На губах Клио все еще чувствовала поцелуи Уилла. Хотя разумная половина ее мозга напомнила ей о том, что она вела себя безнравственно, ее сердце утверждало прямо противоположное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81