Что ж, я буду молиться за тебя... И пожалуйста, ступай — не стоит сейчас на меня глядеть.
...А когда их корабль миновал уже угрюмые штормовые побережья Южного Гондора и вошел в устье Андуина, Грагер пробормотал сквозь зубы:
— Представляешь, прибываем мы в Минас-Тирит, а там делают большие глаза: «Кто вы такие, ребята? Какой Королевский совет, вы в своем ли уме? Это какая-то шутка, никто вас не звал и не ждет». То-то будет смеху...
Но это была никакая не шутка, а ждали их действительно с нетерпением — прямо на пристани Пеларгира:
«Барон Грагер и барон Тангорн? Вы арестованы». Так задешево купить лучших разведчиков Заката могли только свои.
ГЛАВА 39
— А теперь поведайте нам, барон, как вы там в своем Умбаре продавали Родину.
— Я б ее, может, и продал — по здравому-то размышлению, — только ведь на такую Родину хрен найдешь покупателя.
— Занесите в протокол: обвиняемый Тангорн чистосердечно признается, что планировал перейти на сторону врага и не сумел этого сделать лишь по не зависящим от него обстоятельствам.
— Вот-вот, именно так и записывайте — «может, чего и планировал, но ничего не успел».
— Да для того, чтобы вас четвертовать, с лихвою хватит и тех документов, что вы привезли с собою, всех этих ваших «предложений о мире»!
— Они были составлены по прямому приказу Королевского совета.
— Эту басню мы уже слыхали! Вы можете предъявить этот приказ?
— Черт побери, я уже набил мозоль на языке, втолковывая вам, что он поступил под литерой "Г", а такие документы — согласно инструкции — подлежат уничтожению сразу по прочтении!
— Полагаю, джентльмены, что нам с вами просто не к лицу вникать в обычаи воров и шпионов...
Эта сказочка про белого бычка тянулась уже вторую неделю. Не то чтобы вина разведчиков (а уж тем более — грядущий приговор) вызывали у тяжущихся сторон какие-либо сомнения — просто Гондор, как ни крути, был правовым государством. Сие означает, что здесь неугодного человека нельзя отправить на плаху по одному лишь мановению начальственной длани: необходимо соблюсти приличия, обставляя это дело должным числом формальностей. Главное — Тангорна ни разу не посетило ощущение несправедливости происходящего, то самое предательское чувство, что обращает иной раз в полный кисель мужественных и вполне вроде бы здравомыслящих людей, побуждая их писать унизительные и бесполезные «обращения на высочайшее имя». Разведчиков собирались казнить не по ошибке и не по навету, а именно за то, что они совершили — пытались остановить войну, абсолютно ненужную их стране; пенять не на кого — все честно и по правилам... И когда однажды ночью барона подняли с койки («На выход с вещами!»), он просто не знал, что и подумать.
В помещении тюремной канцелярии их с Грагером встретили начальник Пеларгирской тюрьмы и принц Фарамир, одетый в полевую форму какого-то неизвестного им полка. Начальник был хмур и растерян — его явно понуждали к какому-то крайне неприятному решению.
— Вы читать умеете? — холодно вопрошал принц.
— Но в вашем приказе...
— Не в моем, а в королевском!
— Так точно, сэр, в королевском! Так вот, здесь сказано, вы формируете специальный добровольческий полк для особо рискованных операций в тылу врага и имеете право вербовать в него преступников, как тут сказано, «хотя бы и прямо из-под виселицы». Но здесь не сказано, что это могут быть люди, обвиняемые в государственной измене и сотрудничестве с врагом!
— Но ведь не сказано и обратное. Не запрещено — значит разрешено.
— Формально так, сэр. — Из того, что какой-то там тюремщик обращается к наследнику гондорского престола просто «сэр», а не «Ваше Высочество», Тангорн заключил: дела принца совсем плохи. — Но это же очевидный всякому недосмотр! В конце концов, на мне лежит ответственность... время военное... безопасность Отчизны... —Тут начальник несколько приободрился, отыскав наконец точку опоры. — Одним словом, я не могу разрешить — до письменного разъяснения свыше.
— О, разумеется, в годину испытаний мы не вправе слепо блюсти букву инструкции — следует поверять ее своим патриотическим чутьем... Вы ведь, я вижу, патриот?
— Так точно, сэр... то есть Ваше Высочество!! Рад, что вы верно поняли мои мотивы...
— А теперь слушай меня внимательно, тюремная крыса, — не меняя тона, продолжал принц. — Обрати внимание на четвертый пункт моих полномочий. Я могу не только принимать к себе добровольцами крепостных, преступников и прочая: я наделен правом насильственно мобилизовывать — именем короля — чиновников военизированных ведомств, к коим относится и твое. Так что я увезу отсюда либо этих двоих, либо тебя, и клянусь стрелами Оромэ — там, за Осгилиатом, у тебя будет вдоволь возможностей проявить свой патриотизм! Ну так как?..
Они обнялись, лишь когда стены тюрьмы скрылись в отдалении. Тангорну навсегда запомнилось, как он стоит посреди ночной улицы, опершись от накатившей вдруг слабости на плечо принца; глаза его закрыты, а на запрокинутое к небу лицо медленно оседает холодная морось, напитавшаяся городскими дымами... Жизнь и свобода — что еще, в сущности, нужно человеку? Фарамир, не теряя ни минуты, уверенно повел их темными, тонущими в грязи улицами Пеларгира к порту.
— Черт вас побери, парни, почему вы нарушили мой приказ — сидеть в Умбаре и не высовывать оттуда носа? И что это за история с вашим вызовом?
— Приказ до нас не дошел, а насчет вызова... мы думали, это ты нам все растолкуешь как член Королевского совета.
— Уже нет: Королевскому совету пораженцы ни к чему.
— Вот оно как... Послушай, а этот самый твой полк... Ты придумал все это специально, чтобы вытащить нас?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152