И теперь молча сидит на кушетке на фоне стеклянной двери в сад, между двумя мраморными бюстами римских императоров - как третье изваяние со столь же совершенным римским профилем. Но на недвижном ее лице тотчас начинает блуждать улыбка, когда входит он. Она узнает императора по шагам.
Обед. За столом, вновь накрытым в саду, молчание. Все ждут, когда заговорит император, он должен что-то придумать!
И он говорит - ко всеобщему разочарованию:
- Что ж, надо избавить Фуше и всех этих господ от моего присутствия. Мы сегодня же уедем в Рошфор... Там мне действительно следует сесть на корабль - и в Америку.
Братья и сестры принимаются обсуждать его будущее изгнание. Но никто не предлагает разделить его с ним... Император улыбается...
Приехали четверо офицеров из Парижа. Привезли слухи - роялисты всерьез готовятся напасть на Мальмезон и расправиться с императором. Умоляют поспешить.
Слуги грузят вещи в экипажи. Коленкур передает мне на всякий случай оружие. Император, усмехаясь, следит, как Коленкур заряжает мой пистолет. В комнату врывается Тальма в солдатском мундире:
- Сир! Я хочу видеть, как ведет себя Цезарь в такие минуты.
Император треплет его по щеке:
- Очень естественно... и просто. Прощайте, мой друг, вы замечательный актер.
Император ушел. И Тальма сказал почти в ужасе, обращаясь ко мне и Коленкуру:
- Он знал... все знал заранее. Он как-то сказал мне: "Я сам, может быть, самое трагическое лицо нашего времени". Он говорил это, клянусь!
Его лицо стало белым от ужаса. Он легко возбуждался.
Коленкур не ответил, ему не до того. Он вышел вслед за императором.
Тальма уязвлен невниманием. И я его легко "подобрал". Я сказал:
- Неужели мне выпало счастье беседовать с великим Тальма?
Глаза Тальма сверкнули, он - мой.
- Это правда, вы учили величию жестов самого императора?
Он вздохнул и кивком подтвердил: именно так и было. Но потом заговорил преувеличенно громко:
- Император и сам великий актер. Когда Его Величество решил начать войну с Англией, он вызвал английского посла. В тот день в приемной императора ждали аудиенции Талейран и ваш покорный слуга. До нас доносились крики какой-то невиданной ярости: "Где Мальта, которую вы обязались мне отдать?! Вы бессовестная страна олигархов! - Тальма удивительно точно изображает голос императора. - Я чувствую, вы задумали войну! Но клянусь честью, если вы обнажите шпагу, я вложу свою в ножны последним. Хотите войны? Вы получите ее. Но это будет война на истребление. И вашей рыбьей нации не выдержать галльской стра
сти! Готовься к крови, Англия!"
Несчастный, насмерть перепуганный посол буквально выбежал из кабинета, потеряв дар речи. Бедняга так и не узнал, как хохотал император. Он вышел следом за послом и сказал мне: "Ну, каково, Тальма? По-моему, я совсем недурно сыграл обманутого мужа. Учтите, у настоящего политика гнев никогда не поднимается выше жопы".
Это была его любимая присказка.
Мы покидаем Мальмезон. Император долго смотрит на дом. Потом садится в карету с Гортензией. Я, Бертран, Монтолон, Коленкур - верхом окружаем карету императора. В другом экипаже едут их жены.
И тронулась кавалькада.
Граф Шарль Монтолон. Ему - 32. Говорят, десятилетним мальчишкой он учился математике у капитана артиллерии Бонапарта. Был с ним во многих битвах. Аристократ, потомок древнего рода, был назначен посланником при великом герцоге Вюртембергском. Но посмел жениться против воли императора на разведенной красавице Альбине де Вассал. За что был отправлен в отставку. Теперь Альбина едет за нами в карете.
На острове она станет любовницей императора
Отрекшийся император и мы, его свита (сотня человек с женами, слугами), живем в Рошфоре (на острове Экс в устье Жиронды). Мы занимаем мрачноватый дом командующего флотом. Париж должен пасть со дня на день. И с часу на час мы ждем его решения - отплыть в Америку. Точнее - попытаться отплыть. Но решения все нет.
А пока из окна своей комнаты император наблюдает в маленькую подзорную трубу за английским фрегатом, стоящим на якоре в устье реки. Этот линейный корабль называется "Беллерофонт". Он перекрывает нам путь в океан - путь в Америку. Фуше постарался.
Вчера на "Беллерофонте" прогремел салют из корабельных пушек. Утром к нам прискакал гонец из Парижа, и мы поняли причину салюта на английском корабле. Париж взят, Бурбоны вернулись во Францию. Медлить более нельзя. Остров со дня на день будет захвачен... Шхуна, на которой император должен бежать в Америку, - ждет...
Все эти дни наши офицеры запирались в большой гостиной, у дверей выставлялся караул. Вырабатывали планы бегства императора.
Сегодня узнал план (точнее, один из планов). В нашем распоряжении есть два корабля, готовых принять участие в операции. Один из них отвлечет англичан - примет бой с "Беллерофонтом". Брат императора Жозеф, очень на него похожий, будет в это время на палубе. И заставит англичан поверить, что император на судне. Пока они будут брать корабль на абордаж, второе судно с императором и нами - ускользнет в открытый океан...
Утром этот план (кстати, признанный самым удачным) докладывают императору. Но император молчит. И продолжает в подзорную трубу изучать "Беллерофонт". Теряем драгоценное время...
И вот сегодняшней ночью он собрал нас. Каково же было изумление (нет, потрясение, потрясение!), когда император объявил:
- Я более не глава армии и республики... всего лишь частное лицо. Я не имею права рисковать жизнями французских моряков. И решил искать прибежище... - Он помолчал и закончил: - На борту английского корабля... вот этого... "Беллерофонта".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93