Но главное — где искать Василия Дубова? Господин Каширский уже второй час пытался «запеленговать» местонахождение его физического тела через астральные, ментальные и прочие экстрасенсорные каналы, но всякий раз что-то срывало уже почти наметившийся контакт: то напряжение в электрораспределительной будке, то шум пролетающего самолета, а то и нескромный взгляд постового милиционера. Злоумышленники переходили с места на место, но с прежним успехом. Вернее, с отсутствием такового.— Да вы что, издеваетесь надо мной?! — бранилась Анна Сергеевна, не желавшая вникать в объективные причины астральных срывов. — Или нарочно саботажем занимаетесь?..— Астрал, Анна Сергеевна — это очень тонкая сфера, — с видом знатока отвечал Каширский. — Чтобы наладить с ним контакт, нужны некие особые предпосылки, если хотите — особое состояние того, что называют душой...— Хватит молоть чепуху! — перебила Анна Сергеевна. — Я ж видела, как вы Петровичу установки давали — раз-два, и готово. А тут с каким-то придурошным пацаном справиться не можете!Каширский тяжко вздохнул — Анна Сергеевна в очередной раз демонстрировала не только полное невежество в той области науки, где он считал себя первостатейным специалистом, но и нежелание сколько-нибудь вникнуть в суть дела.— Анна Сергеевна, я вам в очередной раз объясняю: установки — это одно, а астральный контакт — совсем другое. И напрасно вы считаете, что ребенка таким способом отыскать легче, нежели взрослого человека. Хотя в данном вопросе мнения ученых разделяются. Так, профессор Комаров считает, что защитная аура у детей тоньше и оттого релятивно уязвимее для влияния извне. Однако исследования академика Зеленого, не опровергая этого тезиса как такового, вносят существенную коррективу: упругость ауры резко понижается под воздействием алкоголя, курения, стрессов — то есть факторов, коим более подвержены люди старшего поколения, и, следовательно, преодолеть астральную оболочку ребенка в ряде случаев бывает гораздо сложнее. И лично я этим выводам верю, ибо академик Зеленый, как истинный ученый, не побоялся ставить эксперименты на себе — то есть сознательно подвергал себя алкогольно-никотиновой интоксикации, что и привело в конце концов, увы, к самым печальным последствиям. Но если вам, уважаемая Анна Сергеевна, попадется брошюрка профессора Фомина, в которой он преломляет данную проблему в плоскости математических уравнений...Но тут Анна Сергеевна не выдержала.— А хотите, я вам тоже задам математическое уравнение? — процедила она с тихой злобой. — Пожалуйста: у=х+1. В сумке у меня лежит кинжал. Икс — это стольких я «замочила» им на вчерашний день. А игрек — столько будет сегодня. Так вот, дорогой мой ученый друг, если вы мне тотчас же не найдете Дубова, то этим «плюс одним» станете вы. Вопросы есть?— Нет, — побледнев, чуть слышно ответил Каширский.— В таком случае, даю вам пол часа, — сжалилась Глухарева.— С точки зрения кандидата астрологических наук доктора Асиса... — завел было Каширский прежнюю песенку, но Анна Сергеевна его и слушать не стала:— Время пошло. * * * В столовой на Кленовой улице (или, как гласила вывеска, предприятии Кислоярского Общепита №7) почти никого не было — то ли место немноголюдное, то ли время уже не завтрашное, но еще не обеденное.Впрочем, наши путешественники использовали столовую не совсем по прямому назначению, а более как наблюдательный пункт. Взяв себе, Васятке и Наде по порции сибирских пельменей и стакану чая, Серапионыч выбрал стол у самого окна, откуда открывался вид на Кленовую улицу и, в частности, на дом номер 27, где сейчас должен был находиться юный Василий Дубов. Поначалу вид немного закрывала в то время уже старомодная, а в наши дни почти антикварная «Победа», но, по счастью, вскоре она уехала.Поудобнее устроившись и намазав на край тарелки немного горчицы, Надежда задала вопрос, который у нее возник еще в ту минуту, когда доктор звонил по «автомату» инспектору Лиственницыну:— Владлен Серапионыч, извините за нездоровое любопытство, но откуда у вас советские деньги?— Дома взял, — улыбнулся доктор. — Конечно, это не совсем хорошо, но в конце-то концов я их стащил не у кого-то, а у самого себя! Тем более что не на какие-нибудь пустяки, а на важное дело. Да и взял-то немного — десятку.С этими словами Серапионыч вывалил из кошелька кучу монет (от копейки до юбилейного рубля «50 лет Октябрьской Революции») и половину пододвинул к Чаликовой:— Берите, Наденька, пригодится. Потом вернете по курсу.— По какому?— По курсу Госбанка СССР, вестимо. Сколько там было — шестьдесят копеек за доллар, кажется?Тем временем Васятка тщетно пытался нацепить пельмень на вилку — в их краях такие кушанья не водились. Тогда он, увидев, что никто не смотрит, просто схватил пельмень пальцами и забросил в рот.— Ну что, Васятка, вкусно? — улыбнулась Чаликова. — Ты, главное, не зевай, а следи за домом.Васятка чуть смутился — ведь его внимание занимал не только двадцать седьмой дом, но и соседний с ним, а точнее, глухая стена, выходящая в открытый двор. На стене красовался огромный плакат, где были изображены мальчик с девочкой, оба в таких же красных платках, как у Васятки, а наверху, под самой крышей — надпись: «Пионер, ты в ответе за все!».— Скажите, а что такое «пионер»? — несмело спросил Васятка.Этот, казалось бы, такой простой вопрос неожиданно озадачил и Надю, и Серапионыча: кроме того, что «Пионер — все ребятам пример» и «Пионеры — смена комсомола», они ничего припомнить не могли.— Пионеры — это такие ребята, которые носят красный галстук, отдают салют, — попытался было объяснить доктор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181