Царь нахмурился:— Ты что, невежа, отказываешься от царской милости? Так я тебя накажу!Боярин Андрей поклонился:— На все твоя воля, царь-батюшка. Готов принять любое наказание.— А наказание будет такое, — продолжал Дормидонт. — Назначаю тебя царь-городским головой, заместо пройдохи Длиннорукого.У боярина от такого наказания чуть не отвисла челюсть, а Рыжий обрадовался:— Прекрасная идея! Да мы теперь такое провернем — не только канализацию, но и водопровод построим. А там, глядишь, и на электрификацию замахнемся…— Ну, заладила сорока, — вздохнул царь. — А ты помолчи, зятек любезный. — И обернулся к Дубову: — Ну а ты чего желаешь, Василий Николаич?Детектив несколько смутился:— Ваше Величество, в раскрытии мангазейского заговора мне очень помогли два скомороха, Антип и Мисаил…— А, помню, — подхватил Дормидонт, — когда-то они состояли у меня на службе. Князь Святославский уже мне замолвил за них словечко, и я отдал распоряжение возвернуть их обоих взад на службу в Потешный приказ. А ты скажи, чего сам желаешь.— Ну ладно, — решился Василий. — Государь, не могли бы вы написать для меня рекомендательное письмо к вашему коллеге, королю Новой Ютландии Александру?— Чего-чего? — удивился царь. — Хочешь, я тебе пожалую шубу со своего плеча?— Да нет, мне бы письмецо…— А может, терем в Царь-Городе? Это я могу.— Да нет, Государь, на что мне терем? Письмо бы…— Ну ладно, будь по-твоему, — вздохнул царь. — Чую, тут какой-то подвох, да что с тобой поделаешь… Чего писать-то?— Так уже все готово, — подскочил к нему Рыжий, на ходу вытаскивая из-под кафтана мелко исписанную грамоту.— О, так вы уже все сговорились, — хмыкнул Дормидонт, — принимая бумагу. — Что ж тут написано? «Прошу принять подателей сего и оказать всяческое содействие…» А, ну это другое дело! — Царь, с подозрением осмотрев шариковую ручку, поспешно поданную ему Чаликовой, все-таки украсил письмо своим автографом. — А вам, сударыня, чего хотелось бы? — повернулся царь к Наде. — Хотите я вас назначу, понимаешь, боярыней?— Да нет, с меня довольно и того, что побыла Бабой Ягой, — уклонилась от столь заманчивого предложения Чаликова. — И потом, без Чумички я бы ничего не добилась. А без Змея Горыныча не смогла бы выбраться из замка князя Григория.— Да не нужно мне ничего, — буркнул Чумичка. — А ежели чего и понадобится, так я колдовством добуду.— Постойте! — вскочил со стула Рыжий. Все с удивлением уставились на него. — Кажется, я знаю, что делать с Горынычем!— И что же? — благожелательно спросил Дормидонт.— В народе бытуют суеверия, будто в районе Холма Демонов, или Горохового городища, находится край земли, где обитает страшный Змей Горыныч. Так почему бы нам, пока Чумичка не найдет способа расколдования, не принять его на государеву службу и не поселить возле городища, дабы там не ходили все кому не положено?— Неплохая мысль, — согласился Дормидонт. A Василий воскликнул:— Гениальная!— Ну так я пойду, поговорю с ним, — заявил Рыжий. — Вернее, с ними. — И он скрылся во тьме в направлении березок.— Ну а тебе чего желается, эскулап? — обратился Дормидонт к Серапионычу.Тот как раз в это время доставал скляночку, чтобы подлить себе в чай.— Мне желалось бы, — заговорил доктор, с сожалением пряча скляночку во внутренний карман сюртука, — чтобы вы, Государь, гм, не подвергали князя Длиннорукого ампутации головы, а ограничились более гуманными методами наказания.— Что-то ты больно мудрено изъясняешься, боярин Владлен, — покачал головой царь.— Доктор хочет сказать, чтобы вы не рубили Длиннорукому голову, -пояснила Чаликова.— Ну ладно, голову рубить не буду, — нехотя согласился Дормидонт. -Хотя надо бы, ох как надо бы…Но тут воротился Рыжий:— Горыныч согласен. Мы сошлись на ведре самой чистой водки и некотором весьма скромном количестве еды в день. Ну, еще надо будет еще построить в районе городища сарай с крытым навесом — все это вполне в разумных пределах.— Ну вот и прекрасно, — подытожил Дормидонт.— Но все-таки я его расколдую, — заявил Чумичка, — дайте только срок.А Рыжий отвел в сторонку Чаликову:— Надя, вы тут рассказывали об одной семье из Санкт-Петербурга, как их, забыл…— О Веревкиных, — напомнила Надя.— Да-да. Надо бы помочь хорошим людям. — Рыжий пошарил в кармане своего кафтана и извлек несколько золотых монет. — Если снова попадете в Питер, то передайте им. Эти деньги, конечно, в вашем мире недействительны в качестве дензнаков, но там все же чистое золото…— Хорошо, обязательно передам, — ответила Чаликова, бережно пряча монеты в сумочку.
x x x
Таким князя Григория господин Каширский не видал никогда, а начальник его Тайного приказа — очень давно. Оставшись с ними в своей рабочей горнице, князь уже не считал нужным сдерживаться, а напротив — дал полную волю чувствам.— Вы что, сговорились выставить меня перед усем белым светом на позоришче?! — кричал князь Григорий, топая ногами и стуча кулаком по огромному столу. — Я на тебя положился, как на себя, а ты мне уместо воинов подсунул каких-то полудурков! — Последние слова относились к Каширскому, который стоял перед князем, смиренно потупив голову и мысленно посылая ему установки к спокойствию и сбалансированности. Но, видимо, не слишком удачные. — Ну чего ты молчишь? — продолжал разоряться князь Григорий. -Или тебе сказать нечего?!— Ваша Светлость, я предпринял все, что мог, — разомкнул уста Каширский, — но объективные обстоятельства…— Вечно у вас какие-то обстоятельства! — выкрикнул князь. — Ладно, с тобой позже разберемся. И с твоими обстоятельствами тоже.— Я вам все объясню, — начал было Каширский, но князь Григорий уже переключился на главу Тайного приказа:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127