Ганнибал перевел свою конницу в тыл императорской и начал немилосердно теснить ее. Но Валленштейн бомбардировал конные полки фасолью из миниатюрной пушки и всадники падали налево и направо.
Ганнибал был в ярости. Он достал из стоявшей с ним рядом коробки новые резервы и укрепил ими свое сильно поредевшее головное войско.
Но Валленштейн не переставая стрелял фасолью по африканским частям. Солдаты Ганнибала гибли пачками, даже внушающие ужас слоны и их всадники то и дело падали в траву и казалось, что битва за розовый куст уже проиграна.
– Эй, вы! – крикнул из-за забора Конрад, – вам сейчас лучше всего отступить, а потом опять пойти на приступ! Тогда вы сможете прорвать фронт неприятеля в самом центре, где он всего слабее!
Ганнибал и Валленштейн временно прервали сражение и удивленно уставились на гостей за забором. Карфагенский полководец покачал своей храброй головой и с достоинством ответил:
– Я не отступаю. Я не уклоняюсь. Я стою до последнего солдата!
– Да бросьте вы! – сказал Конрад. – Ваша армия для этого слишком хороша!
Но тут вмешался Валленштейн.
– Ты глупый мальчишка! – заявил он. – Дело вовсе не в том, сколько солдат погибнет, а в том, чтобы сохранить резервы.
– Какие же вы оба милашки! – воскликнул Рингельхут, обращаясь к полководцам. – Вы и вам подобные могут воевать только с оловянными солдатиками. А к настоящим, живым, солдатам вас и близко нельзя подпускать!
– А ну вас к лешему! – в сердцах крикнул Ганнибал. – Без честолюбия здесь вообще делать нечего! А кто вы сами по профессии?
– Аптекарь, – отвечал дядюшка.
– Так я и думал! – презрительно расхохотался Ганнибал. – Ну, разумеется, санитар! Чего от него ждать! – Он вновь обратился к Валленштейну: – Герцог! Битва продолжается!
Сражение за розовый куст возобновилось с новой силой.
– Не на жизнь, а на смерть! – скрипел зубами Ганнибал.
– Сдавайтесь! – кричал Валленштейн, окруживший тем временем войско неприятеля и поливавший его фасолевой картечью.
– Не раньше, чем падет мой последний солдат! – поклялся Ганнибал.
Но тут он вдруг расчихался. Обеспокоено взглянув на небо карфагенский полководец заявил:
– Ну ладно, давайте кончать. Трава еще слишком сырая. А я не хочу простужаться. Когда вы дадите мне возможность взять реванш?
– Как только пройдет ваш насморк, дорогой друг, – сказал Валленштейн. – С простудой шутки плохи.
Полководцы поднялись, с кряхтеньем разминая затекшие ноги, и заковыляли к вилле, оставив поверженные войска валяться вокруг розового куста.
– За год до того, как меня убили в Эгере, – сказал Валленштейн, – у меня был жутчайший насморк. По мне лучше проиграть три сражения, чем чихать как в тот раз.
И они скрылись в доме.
– Примите таблетку аспирина! – крикнул им вслед дядюшка. – И выпейте чашку липового цвета! Тогда вы завтра сможете вернуться на войну!
Но Ганнибал его уже не слышал.
– Ладно, – сказал Негро Кабалло, – едем отсюда, а то я уже по горло сыт этими героями.
Дядя с племянником вновь уселись верхом на своего Вороного и покатили к границе.
– Просто беда, – сетовал Рингельхут, – вы только подумайте, Негро Кабалло, мой племянник дома тоже играет в оловянных солдатиков!
– Это еще зачем? – удивился Негро Кабалло. – Ты что, намерен в будущем стать генералом?
– Нет, – ответил Конрад.
– А может, одним из этих оловянных солдатиков, которых завтра пристрелят под розовым кустом?
– Еще чего! – энергично возразил Конрад. – Я хочу стать шофером.
– Так почему же ты играешь в солдатиков? – не отставал Вороной.
Конрад молчал, но дядюшка Рингельхут ответил:
– Почему? Да просто потому, что отец ему их подарил.
Но тут они достигли границы. Подъемный мост с бряцаньем опустился. Они промчались по нему и Великое Прошлое осталось позади.

БЕЗУМНЫЙ МИР НЕ ТАК УЖ БЕЗУМЕН

Покинув крепость, они попали в игрушечный лес. После воинственных переживаний, связанных с Ганнибалом и Валленштейном, это было истинным отдохновением. На залитой солнцем лесной поляне пасся табун деревянных лошадок на качалках. А по голубым водам речки плавали крохотные парусные лодки. Деревья были увешаны воздушными шариками. Частый кустарник у реки состоял из леденцов на палочке. На одной ветке сидели два попугая и смотрели книгу с картинками. Вдруг они расхохотались, да так, что книжка свалилась с ветки.

Конрад хотел слезть с коня, чтобы поднять книгу, но дядюшка Рингельхут не пустил его и даже слегка шлепнул.
– Ни с места! – приказал он. – Нас ждут Южные моря!
И они, не останавливаясь, помчались дальше. Вороной даже уверял, что его ролики раскалились. Но это было явным преувеличением.
Вдоль придорожных канав громыхали детские железные дороги. Иногда можно было услышать щелчок – это переводили стрелку. Затем раздавался свисток паровоза и очередной поезд проносился в сторону леса, над которым парили воздушные шарики. Перед домиком из серебряной фольги сидели пять скотчтерьеров и молча курили толстые шоколадные сигары.
– Пусти меня туда! – взмолился Конрад, – я должен погладить этих собачек!
Но Рингельхут возразил и потребовал:
– А ну-ка, подержи мою трость!
И когда мальчик взял его трость, дядюшка обеими руками закрыл племяннику глаза, чтобы он больше ни на что не заглядывался.
– Вперед, Кабалло! – крикнул Рингельхут и они помчались по игрушечному полю, точно орава Дикого охотника.
– Ну вот, – сказал наконец дядюшка, – теперь ты можешь снова все видеть.
Вороной перешел на рысцу. Конрад огляделся. Игрушечное поле кончилось. Лишь далеко-далеко виднелись воздушные шарики над лесом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21