Если этот кретин не придет в себя через несколько минут, я ухожу.
Она уставилась на стойку бара, как будто ничто другое ее не интересовало.
Она все еще казалось ему необыкновенной, несмотря на хмурый вид, и он был счастлив хотя бы сидеть рядом с ней.
– Хотите что-нибудь выпить? – предложил он, заметив, что стакан Клер пустой.
– Нет, спасибо. И не затрудняйте себя беседой.
Он был задет за живое. Несколько минут они молчали. Вингейт похрапывал, покачиваясь на стуле. Гарри не отрывал глаз от Клер. Он думал, как изменить эту нелепую ситуацию. Абсурдно сидеть молча рядом с такой красивой девушкой.
– Вам не надоело смотреть на меня? – сказала вдруг Клер.
Гарри вдруг улыбнулся.
– Извините меня, но на вас стоит смотреть… Во всяком случае, мне нечего больше делать.
Она пробурчала возмущенно:
– Ну вот еще, – и отвернулась.
Почувствовав внезапное вдохновение, Гарри начал цитировать вполголоса, как бы для себя:
– Величественная, как ночь, она идет под звездами…
Девушка не шевельнулась, но Гарри почувствовал, что она с трудом сдерживается от смеха.
– Я вас, наверняка, больше не увижу, – сказал он, – поэтому я позволю себе сказать, что мне никогда не встречалась такая красивая девушка, как вы.
Она повернулась и посмотрела ему прямо в глаза.
– Вы совсем сошли с ума и к тому же удивительно пошлы, – но, тем не менее, она смотрела на него уже с большей заинтересованностью.
– Только потому, что вы кажетесь мне красивой?
– Это правда?
Она посмотрела на него внимательней. Он относился к той категории мужчин, с которыми она обычно не встречалась. Молодой парень без денег с приятной улыбкой, в его глазах не было того пошлого огонька, какой она привыкла видеть у мужчин, с которыми встречалась впервые. Ее больше всего удивили его глаза, чистая кожа и белые зубы. Она сама была удивлена тем, как исчезает ее враждебность к нему и подумала, что он не так уж плох.
– Как вас зовут?
– Гарри Рикк. А вас?
Она нахмурилась.
– Это вас не касается, но, в конце концов… Меня зовут Клер Долан.
– Клер? Я когда-то изучал значение имен. Вы знаете, что Клер по-латински означает молнию, вспышку, славу?
– Вы мне морочите голову?
– Нет. Это серьезно. Эта книга до сих пор у меня. Если хотите, я вам ее дам.
– Меня это не интересует, – сказала она.
Она снова замолчала.
– Вы часто приходите сюда? – спросил, наконец, Гарри.
– Нет, не часто.
Она действительно не приходила сюда после последнего налета во время войны. Гарри подумал. Это дало ему возможность сказать, что, прежде чем стать солдатом, он был шефом бомбоубежища в ста метрах отсюда и поэтому он и привык к этому бару.
– Это приятный бар, – начал он. – А вы что делали во время войны?
– Ничего. – Она пожала плечами, вспоминая поездки с американскими офицерами и схватки дзю-до в такси. – Женщины не могут что-нибудь делать значительное во время войны, – добавила она с улыбкой. – Я была, к тому же, слишком молода.
Гарри знал женщин, которые сделали даже больше, чем он, и которые были не старше, чем Клер. Он знал одну, которую забросили во Францию и гестапо ее расстреляло. Ясно, что такую девушку, как Клер, трудно представить занимающейся бомбоубежищами, командующей женскими подразделениями, либо работающей на заводе.
Внезапное пробуждение Вингейта нарушило их уединение. Он немного протрезвел и посчитал, что пора еще выпить. Засунув руку в карман, он обнаружил, что бумажник исчез. Несколько небрежно, но методично, он обыскал все свои карманы.
Гарри и Клер молча смотрели на него.
– Вы что-то потеряли? – спросил Гарри, надеясь, что Вингейт снова заснет.
Не отвечая, толстяк поднялся и принялся выкладывать на стол содержимое карманов со все возрастающим беспокойством.
– Меня обворовали, – завопил он. – Мой бумажник исчез.
Две официантки, бармен, человек с серым лицом, его жена, трое таинственных мужчин в темных шляпах повернулись к нему.
Гарри покраснел. Он был еще слишком молод, чтобы чувствовать себя свободно при таких сценах. Он видел, как подозрительные взгляды мужчин в черных шляпах остановились на нем.
– Меня провели. Малыш, я понимаю шутки, как и все, но чем они короче, тем лучше. Отдай мне бумажник, или я позову полицию.
– Что я вам должен отдать?
– Мой бумажник. Отдайте его и больше не будем об этом говорить. У меня там было пятьдесят фунтов и я хочу их получить обратно.
Бармен вышел из-за стойки и подошел к ним с угрожающим видом.
– Ну, и что? – пробурчал он. – На что вы жалуетесь?
Толстяк угрожающе показал пальцем на Гарри.
– Этот молодой человек украл у меня бумажник. Пусть он мне его отдаст.
Бармен подозрительно посмотрел на Гарри.
– Ладно, старик, отдавайте и побыстрее.
– Но я его не брал. Он пьян. Мне кажется, это всем видно.
– Ничего себе благодарность, – простонал Вингейт. – Я ему сделал приятное, а он мне очистил карманы и еще утверждает, что я пьян. Позовите полицию.
– Хватит! – прервал бармен. – Мне не нужны истории. Пойдемте все трое, разберемся. Сюда.
Он взял Гарри под руку, Вингейта за плечо и, кивнув Клер, отвел их в маленькую комнату, где они были приняты управляющим.
– Этот клиент говорит, что тот украл у него бумажник, – сказал бармен, кивая головой в сторону Вингейта и показывая пальцем на Гарри.
Управляющий поднялся.
– А кто она? – спросил он.
– Подружка клиента, – ответил бармен не без удовольствия оглядывая Клер.
Управляющий, которому она тоже понравилась, пригласил ее сесть и попросил Вингейта изложить суть дела.
Вингейт побледнел. Он дрожал.
– У меня исчез бумажник, – сказал он. – Я познакомился с этим молодым человеком, которого раньше никогда не видел, а через несколько минут у меня уже не было бумажника.
1 2 3 4 5 6 7 8