Ты ведь понимаешь это, правда, Ларри? — Он смотрел на меня умоляюще. — Понимаешь?Я потер ладонью подбородок и замер, услышав скребущий звук щетины.«Проклятие, — подумал я. — Забыл побриться утром». Встав, я пересек комнату и подошел к большому зеркалу, в котором Сидни так часто любовался собой. Я уставился на свое отражение, чувствуя тошный холодок внутри. Неужели этот неряха — я? Я посмотрел на заношенные манжетки рубашки, перевел взгляд на туфли, не чищенные пару недель.Я медленно вернулся к креслу и сел. Посмотрел на Сидни, который наблюдал за мной. На его лице отражалась озабоченность, доброта и волнение. Я еще не настолько опустился, чтобы не суметь представить себя на его месте. Я подумал о своих ошибках, о не уменьшавшейся груде писем и о том, как я выгляжу. Вопреки вере в себя и фасаду мужества (подходит ли здесь такое определение?) со мной все-таки, как он выразился, не все было в порядке.Он медленно и глубоко вздохнул.— Послушай, Сидни, давай забудем про Мелиша. Я уволюсь. Ты прав. Что-то пошло не так. Я уберусь отсюда к черту, а ты предоставь Терри его шанс. Он молодец. Обо мне не беспокойся, я и сам перестал о себе беспокоиться.— Ты лучший знаток бриллиантов в нашем деле, — спокойно сказал Сидни.Теперь он полностью овладел собой и перестал мельтешить и суетиться. — Уйти я тебе не дам, так как такая потеря дорого мне обойдется. Тебе нужно приспособиться к ситуации, и доктор Мелиш поможет тебе это сделать. Ты выслушай, Ларри. Я в прошлом много для тебя сделал и надеюсь, что ты считаешь меня своим другом. Теперь пора и тебе кое-что для меня сделать. Я хочу, чтобы ты пошел к Мелишу. Уверен, он сумеет привести тебя в порядок.Может быть понадобится месяц или два. Но по мне хоть год. Твое место всегда останется за тобой. Ты много значишь для меня. Повторяю: ты лучший знаток бриллиантов в нашем деле. Тебе крепко досталось, но все снова войдет в норму. Сделай хоть ради меня это… пойди к Мелишу.И я пошел к Мелишу.Сидни был прав, следовало сделать хотя бы это, но я не надеялся на доктора Мелиша, пока не познакомился с ним. Он был маленький, тощий, лысеющий, с проницательными глазами. Сидни уже вкратце проинформировал его, так что он все знал о моем прошлом, о Джуди и о последовавшей реакции.Незачем вдаваться в подробности. У нас состоялось три беседы и, наконец, он вынес свой приговор. Все сводилось вот к чему: я нуждался в полной перемене обстановки. Мне следовало уехать из Парадайз-Сити по крайней мере на месяц.— Как я понял, вы не садились за руль с момента аварии, — сказал он, протирая очки. — Обязательно купите машину и привыкайте водить ее. Ваша проблема в том, что вы считаете свою утрату чем-то исключительным. — Он поднял руку, прерывая мои возражения. — Я знаю, что вам не хочется это признавать, но тем не менее именно здесь скрыта ваша проблема. Советую вам общаться с людьми, чьи проблемы серьезней вашей. Тогда ваша собственная представится вам в правильной перспективе. У меня есть племянница, которая живет в Люсвиле. Она работает в бюро социальной опеки и нуждается в бесплатных помощниках. Предлагаю вам поехать туда поработать. Я уже звонил ей. Буду совершенно откровенен. Когда я рассказал о вас, она заявила, что ей ни к чему неуравновешенная личность. Ей трудно управляться одной и если придется заниматься еще и вашими проблемами, то вы ей не подходите. Я сказал, что вы будете помогать и не доставите никаких хлопот. Мне не сразу удалось уговорить ее, и теперь дело за вами.Я покачал головой.— Вашей племяннице будет от меня польза, не больше чем от дырки в голове, — сказал я. — Нет… это дурацкая затея. Я что-нибудь найду. Договорились, я уеду на три месяца. Мне…Он повертел в пальцах очки.— Моей племяннице нужна помощь, — сказал он, пристально глядя на меня. Неужели вам не хочется помочь людям, или вы решили, что другие обязаны все время помогать вам?При такой постановке вопроса возразить было нечего. Что я теряю? Сидни оплатит мне время, необходимое для поправки. Я избавлюсь от магазина с его сочувственно приглушенными голосами и глумливой ухмылкой Терри. Пожалуй, это идея. По крайней мере что-то новое, а мне так хотелось чего-нибудь нового!Довольно вяло я возразил.— Но у меня нет квалификации для такой работы и я ничего в ней не смыслю.Я буду скорее для нее обузой, чем помощником.Мелиш взглянул на часы. Было заметно, что он уже думает о следующем пациенте.— Если племянница говорит, что вы ей пригодитесь, значит у нее найдется для вас дело, — сказал он нетерпеливо. — Почему бы нам не попробовать?Почему бы и нет? Я пожал плечами и сказал, что поеду в Люсвил.Первым делом я купил «бьюик» с откидным верхом. Путь домой потребовал напряжения всей моей воли. Я дрожал и обливался потом, пока не поставил машину на стоянку. Минут пять я сидел за рулем, потом заставил себя запустить двигатель и выехал на оживленную главную улицу, прокатился вдоль приморского бульвара, снова повернул на главную улицу, а потом к дому. На этот раз я не потел и не дрожал, ставя машину.Сидни пришел проводить меня.— Через три месяца, Ларри, — сказал он, пожимая мою руку, — ты вернешься и по-прежнему будешь лучшим специалистом по бриллиантам. Удачи тебе, и поезжай с богом.И вот, с чемоданом с одеждой, без веры в будущее я отправился в Люсвил.Нужно отдать должное доктору Мелишу — он действительно обеспечил мне перемену обстановки.Люсвил, расположенный миль за пятьсот к северу от Парадайз-Сити, оказался большим, беспорядочно разбросанным промышленным городом, окутанным вечным облаком смога. Его заводы занимались в основном переработкой известняка.Известняк, к вашему сведению, перемалывают на известь, цемент, строительные и дорожные материалы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9