Всех, кто абонировал банковский сейф после первого числа текущего месяца, просят явиться в полицейский участок с ключом от своего сейфа.
Поиски выкупа пройдут на территории с радиусом в сто миль от Палм-Сити. Окружной прокурор Мидоус уверен, что в результате этой операции полиции удастся найти выкуп“.

Нина прочитала написанное и недоумевающе взглянула на меня.
– Я не поняла, Гарри.
– Моя работа состоит в том, чтобы сообщать местным телевизионным и радиостанциям все новости о ходе расследования. Они передадут этот текст. Я надеюсь, что О'Рейли запаникует, услышав об обыске, и приведет меня к месту, где спрятаны деньги.
– Но ты не знаешь, услышит ли он.
– Услышит. Я позабочусь об этом. – Я направился к телефону, но остановился на полпути. – Они наверняка подключились к нашей линии. Позвоню-ка я из автомата. Если Мидоус узнает о моих намерениях, он запретит передачу. Я схожу в аптеку, что на углу. И сразу вернусь.
– Может, мне пойти с тобой, Гарри?
– Нет. Подожди меня дома.
На улице уже стемнело. Выйдя из ворот, я посмотрел направо, затем налево. Патрульная машина стояла ярдах в пятидесяти. Аптека находилась в другой стороне. Я понимал, что машина крадется за мной, но даже не оглянулся. Я опасался лишь того, что они арестуют меня прежде, чем я осуществлю свой план.
Закрыв за собой дверь телефонной будки, я позвонил на местную телевизионную станцию. Секретарша соединила меня с Фредом Хиксоном, моим телевизионным коллегой.
– Фред, у меня важное сообщение. Окружной прокурор хочет, чтобы его передали в одиннадцать вечера. Ты это устроишь?
– Конечно, – ответил Хиксон. – Говори.
Я продиктовал ему экстренный выпуск.
– Не беспокойся, Гарри. Мы прервем обе программы ровно в одиннадцать. Окружной прокурор, похоже, настроен серьезно.
– Можешь не сомневаться, – заверил я его. – Спасибо, Фред. До свидания. – И я повесил трубку.
Часы показывали половину десятого. Я набрал номер Марло. Как всегда, мне ответил дворецкий.
– Вам звонят из полицейского управления. Мы хотим поговорить с О'Рейли. Он дома?
– Кажется, он в своей комнате. Сейчас я вас соединю.
Что-то щелкнуло, и в трубке раздался голос О'Рейли:
– Слушаю. Кто это?
– Привет, простофиля. – Я старался отчетливо выговаривать каждое слово, чтобы он ничего не упустил. – Как поживает сегодня вечером твоя совесть?
Последовала долгая пауза. Я мог представить, как закаменело его лицо, а рука сжала трубку так, что побелели костяшки пальцев.
– Кто это?
– Другой простофиля.
– Это ты, Барбер?
– Я. Хочу удружить тебе. Окружной прокурор выродил блестящую идею. Если тебе интересно, в чем она заключается, – а я бы посоветовал тебе поинтересоваться, – переключи телевизор в одиннадцать часов на местную программу и посмотри выпуск новостей. Ясно? Местная программа, в одиннадцать часов. Увидимся в газовой камере. – И я повесил трубку, не дожидаясь ответа.
Едва я вышел из телефонной будки, в дверях возник высокий мужчина с красным, мясистым лицом, который не мог быть ни кем иным, как фараоном.
Я уже смирился с тем, что ареста не миновать, но кровь застыла у меня в жилах, когда я увидел его.
Он направился прямо ко мне.
– Мистер Барбер?
– Совершенно верно.
– Вас ждут в полицейском управлении. Машина у дверей.
– Хорошо, – кивнул я.
Мы сели на заднее сиденье. Второй детектив, ожидавший у машины, скользнул за руль.
– Почему вас послали за мной? – спросил я, когда мы отъехали от тротуара. – Что-нибудь произошло?
– Не знаю, – бесстрастно ответил детектив. – Мне велели привезти вас, вот я и поехал за вами.
Изменить что-либо я уже не мог. Я пошел с короля, и теперь все зависело от того, чем ответит О'Рейли, тузом или дамой. Если тузом, то моя карта бита.
Реник работал за столом. Кабинет освещала лишь лампа под зеленым абажуром, стоящая у его правого локтя.
Детективы препроводили меня в кабинет и тут же ретировались в коридор, притворив за собой дверь.
Я пододвинул стул и сел, радуясь царящему полумраку. Реник бросил мне пачку сигарет и зажигалку.
– Что случилось? – спросил я, положив сигареты и зажигалку на стол. – Я уже собирался ложиться спать.
– Не прикидывайся дурачком, Гарри, – ответил Реник, не повышая голоса. – У тебя большие неприятности, ты это понимаешь.
– Я арестован?
– Пока нет. Я подумал, что сначала нам надо поговорить. Из-за этого я могу потерять работу, но я знаю тебя двадцать лет. Ты и Нина – мои друзья, и я хочу дать тебе этот шанс. Я хочу, чтобы ты сказал правду. Если мои подозрения подтвердятся, я передам тебя Райгеру. Я не буду вести твое дело. О нашем разговоре никто не узнает, так что выкладывай правду. Ты убил Одетт Марло?
Наши взгляды встретились.
– Нет, но я и не жду, что ты мне поверишь.
– В моем кабинете нет микрофонов, нас никто не подслушивает. Я спрашиваю тебя не как сотрудник полиции, а как друг.
– Ответ тот же: я ее не убивал.
Реник наклонился вперед и вдавил в пепельницу окурок. Только сейчас я заметил, как осунулось его лицо. Должно быть, за последние двое суток он не сомкнул глаз.
– Ну, это уже кое-что. Но ты замешан в этой истории, не так ли?
– Еще бы. Я попал в такую передрягу, что даже ты вряд ли сможешь мне помочь.
Реник зажег новую сигарету.
– Расскажи мне все с самого начала.
– Пожалуйста… Как ты вышел на меня, Джон?
– Тим Коули сказал мне, что в ночь убийства видел тебя на автовокзале с рыжеволосой девушкой в сине-белом платье. Я начал сопоставлять факты, и по всему выходило, что убийца – ты.
– Я предполагал, что Коули выдаст меня. – Я покачал головой. – Только сумасшедший мог связаться с двумя этими женщинами, но я нуждался в деньгах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52