– Я сейчас буду, – ответил я и повернулся к Ренику: – Нина хочет, чтобы я приехал. Что-то у нее стряслось. Я вернусь к двум часам.
– Конечно, поезжай. – Реник даже не поднял головы, он что-то писал в блокноте. – Возьми машину, Гарри. Но в два часа ты мне понадобишься.
Я сбежал по ступенькам, сел в патрульную машину и погнал домой. Что-то произошло, в этом я не сомневался. И, судя по голосу Нины, меня ждали серьезные неприятности. Я остановил машину у бунгало, открыл ключом входную дверь.
– Нина?
– Я здесь, Гарри, – донесся из гостиной ее голос.
Я пересек холл, распахнул дверь, вошел в гостиную и застыл на месте.
Нина сидела в кресле лицом ко мне, маленькая, бледная, испуганная.
В другом кресле, положив ногу на ногу, развалился О'Рейли. Шоферскую униформу он смеши на тенниску и зеленые брюки. Он ковырял в зубах спичкой и ухмылялся.
В его правой руке матово блестел пистолет. Черный кружок дула смотрел на меня.

Глава 12

– Входи, приятель, составь нам компанию, – приветствовал меня О'Рейли. – Твоей жене, похоже, мое общество не по душе.
Я подошел к Нине. Я уже оправился от неожиданности, и страх уступил место холодной ярости.
– Убирайся отсюда, а не то я выброшу тебя сам.
О'Рейли продолжал ухмыляться.
– Не кипятись, приятель. Учти, что ты мне не чета. Я пришью вас обоих, прежде чем ты успеешь пошевелиться.
Пальцы Нины сжали мою руку. Она как бы предупреждала, что с ним надо поосторожней.
– Что тебе нужно?
– А как ты думаешь? Я пришел за пленками и не уйду, не получив их.
– Значит, ее убил ты?
О'Рейли потер щеку, ухмылка его стала еще шире.
– Неужели? Улики указывают на то, что убийца – ты! Да, братец, какой же ты простофиля. Ты слишком много говоришь. Не протрепись ты о пленках, мы бы с Реей считали, что все спокойно. Но нет, тебе оказалось невтерпеж. Эти пленки выбили Рею из колеи. Меня-то они не волнуют, но, раз она и я работаем вместе, я пообещал, что добуду их.
– Это плохо. Пленок ты не получишь. Если я их и отдам, то лишь Ренику.
О'Рейли взглянул на пистолет, потом на меня.
– Допустим, я приставлю вот эту штучку к левой ноге твоей жены. И нажму на курок. Я могу это сделать, если ты не отдашь пленки.
– Не слушай его, Гарри, – вмешалась Нина. – Я его не боюсь.
– Только выстрели, и у дверей соберется целая толпа. Дешевый шантаж тебе не поможет. Убирайся!
О'Рейли расхохотался:
– Тут ты прав. Стрелять я не буду. – Он убрал пистолет в карман. – Ладно, перейдем к делу. Мне нужны пленки, и ты мне их отдашь. Где они?
– В сейфе, в моем банке. Тебе до них не добраться.
– Что ж, поедем в банк, и ты возьмешь их для меня. Не будем тратить времени.
– Ты их не получишь. Разговор окончен. Можешь выметаться отсюда.
О'Рейли ответил долгим взглядом.
– Что ж, мне придется убедить тебя, что пленки нужно отдать. Речь идет о миллионах долларов. Эти пленки помешают реализации моего плана, а допустить этого я не могу. Поэтому я хочу показать тебе кое-что. – Он достал из кармана маленький флакон из синего стекла. Вытащил пробку и осторожно вылил жидкость на середину стола. Послышалось шипение, жидкость словно вскипела, разъедая полировку и дерево… – Это серная кислота. Ее обычно выливают на людей, которые отказываются от сотрудничества. – Ухмылка исчезла, взгляд О'Рейли стал злобным и жестким. – Я знаю пару-тройку подонков, которые плеснут серной кислотой в лицо твоей жены. Барбер, всего лишь за сотню долларов. И не думай, что ты сможешь защитить ее. Они ворвутся в самый неожиданный момент, да еще как следует отделают тебя. Или ты даешь мне пленки, или в ближайшие двенадцать часов твоя жена ослепнет, а ее лицо превратится в сплошной ожог. Ну, что ты выбираешь?
Пальцы Нины вновь сжали мою руку. Мы оба смотрели на пузырящуюся, шипящую жидкость на столе. Я взглянул на О'Рейли. Выражение его маленьких серых глазок убедило меня, что он не блефует. Откажи я ему, он нанял бы этих подонков. А я не мог остаться дома.
Я понял, что проиграл.
– Хорошо, поехали.
– Нет! – воскликнула Нина. – Нет! Он не решится! Гарри, пожалуйста!
Я вырвал руку.
– Это мое дело… не твое.
Я двинулся к двери, а она осталась сидеть с широко раскрытыми глазами.
О'Рейли поднялся на ноги.
– Он прав, детка. Не рыпайся. Будь осторожна с кислотой. Не обожги ручки, когда будешь вытирать ее со стола.
– Гарри! – Нина выпрыгнула из кресла. – Не надо! Не отдавай ему пленки!
Но я уже вышел из бунгало, сел за руль. О'Рейли плюхнулся рядом.
– Тебе не повезло, парень, но надо знать, кому что говорить. Теперь ты будешь выпутываться сам. Как дела у Реника? Он еще не вышел на тебя?
– Еще нет. – Машина тронулась с места. Ненависть к этому человеку сжимала мне горло: я слишком поздно осознал опрометчивость моей попытки запугать Рею наличием пленок. Расстанься я с ними, и, как сказал О'Рейли, выпутываться мне придется самому. Рея бы все отрицала, да еще наняла бы лучшего адвоката, который разнес бы мою версию в пух и прах.
– Когда тебя возьмут, простофиля, – продолжал О'Рейли, – не кивай на нас с Реей. У нас железные алиби.
– Тем лучше для вас, – пробурчал я.
Наши взгляды встретились. В его глазах мелькнуло удивление.
– Учитывая, какая заварилась каша, ты держишься очень уверенно. Честно говоря, не ожидал от тебя такого хладнокровия.
– Я сам влез в это дело и готов отвечать за содеянное. Пока у тебя все вроде бы нормально, но не обольщайся насчет будущего, потому что ты ничего не смыслишь в женщинах.
Он резко повернулся ко мне.
– О чем ты?
– Ты все увидишь сам. Я проработал в газете не один год и встречал немало манекенщиц и киноактрис. Мне знаком ход их мыслей. И одно я знаю наверняка:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52