После двух я буду дома.
Когда Реник ушел, я позвонил Нине.
– Сегодня я задержусь. То дело, о котором я тебе говорил, идет полным ходом. Я приеду домой не раньше двух часов ночи.
Остаток вечера я провел в пляжной кабинке.

Глава 7

В половине первого ночи я вышел из кабинки и поехал к автовокзалу. Оставив «паккард» на стоянке, я подошел к окошку справочного бюро и спросил девушку, приземлился ли самолет из Лос-Анджелеса. Она ответила утвердительно, сказав, что автобус из аэропорта должен прибыть в пять минут второго.
По телефону-автомату я позвонил в полицейское управление. Сержант Хэммонд доложил, что Реник ушел домой.
Я набрал номер Марло.
В письме, продиктованном мною Одетт и переданном с помощью Реи ее отцу, говорилось, что после полуночи он должен ждать у телефона, чтобы получить последние инструкции.
Марло снял трубку после первого звонка.
– Ты знаешь, кто говорит, – начал я. – Деньги готовы?
– Да.
– Слушай внимательно. Выйдешь из дома в два часа ночи. За тобой будут следить. Сядешь в «роллс» и поедешь по шоссе вдоль Восточного берега. По пути увидишь мигающий фонарь. Не останавливайся. Проезжая мимо фонаря, выбрось сумку с деньгами. Затем направляйся к бухте Одиночества. Там найдешь машину дочери. Если деньги не меченые и ты не выкинешь какой-нибудь фортель, твоя дочь придет. Жди ее до трех часов. Если она не появится, поезжай домой. Мы приведем ее туда. Ясно?
– Я все понял. – Голос Марло даже не дрогнул.
– Вот так-то. В «роллсе» поедешь один. С того момента, как ты выйдешь из дома, за тобой будут следить. О дочери не волнуйся. Пока игра честная, с ней ничего не случится.
– Я понимаю.
Если он и волновался, то ничем не выдавал себя.
Я положил трубку, вышел из здания автовокзала, сел за руль «паккарда», закурил.
Меня била нервная дрожь. Если бы не две магнитофонные кассеты, которые могли защитить меня перед законом, я бы не решился довести до конца эту аферу. Но пленки, надежно запертые в банковском сейфе, оберегали меня от беды, а пятьдесят тысяч долларов, почти приплывшие мне в руки, помогли собраться с духом.
Я даже уверил себя, что все неожиданности остались позади. Рея правильно предсказала реакцию мужа. И мне казалось маловероятным, что он обратится в полицию после возвращения дочери.
Полиция, разумеется, поинтересуется у Одетт, где и когда она помяла машину. Но Марло хватит влияния, чтобы быстренько замять дело.
Я оглядел автовокзал. Несколько человек ждали автобуса. Никто не обращал на меня никакого внимания.
В самом начале второго на шоссе показались фары приближающегося автобуса. Он остановился у здания автовокзала. В салоне сидело человек двадцать.
Пассажиры начали выходить из автобуса. Тут я заметил Одетт, все в том же дешевом бело-синем платье, рыжем парике и солнцезащитных очках. Отойдя от автобуса, она огляделась по сторонам. Похоже, она тоже нервничала.
Я вылез из «паккарда» и направился к ней.
Вокруг сновали люди, кто-то ловил такси, другие обнимались со встречающими.
Одетт увидела меня и пошла навстречу.
– Привет, – сказал я. – Машина…
Тяжелая рука легла мне на плечо. Такая рука могла принадлежать только фараону. На мгновение я оцепенел. Затем обернулся с гулко бьющимся сердцем.
Широкоплечий, высокий мужчина лет пятидесяти улыбался во весь рот.
– Гарри! Как поживаешь? Каково тебе на свободе?
Я сразу узнал его. Тим Коули, корреспондент «Пасифик геральд», первоклассный журналист, частенько бывавший в Палм-Сити. До тюрьмы я регулярно играл с ним в гольф.
Костлявые пальцы панического страха сдавили мне горло. Я потряс его руку, шлепнул по плечу, отчаянно пытаясь сохранить самообладание.
Одетт молча стояла рядом.
– О… Тим! – выдавил я из себя.
– Я только что приехал. Ну, как ты?
– Неплохо. Рад тебя видеть.
Его острый взгляд скользнул по Одетт.
– Эй… у тебя очаровательная спутница. Представь меня, этакий ты невежа.
– Это Энн Харкаут, – ответил я. – Энн, познакомься с Тимом Коули. Он – знаменитый репортер.
Одетт слишком поздно почувствовала опасность. Она отступила на шаг, посмотрела на меня, затем на Коули и уже бросилась бежать, когда я поймал ее за руку.
– Энн – подруга Нины, – пояснил я Коули. – Она летела через Лос-Анджелес и останется на ночь у нас. – Мои пальцы вцепились в запястье Одетт. – А что ты тут делаешь, Тим?
– Как обычно, заглянул к вам на пару деньков. – Коули не отрывал глаз от Одетт. – Ты на машине, Гарри? Не подбросишь меня до центра?
– Извини, но нам в другую сторону. Нас ждет Нина. – Я повернулся к Одетт: – Машина на стоянке. Подожди меня там. – И я подтолкнул ее в нужном направлении.
Коули, подняв одну бровь, проводил Одетт долгим взглядом.
– Она так застенчива, что застывает от одного вида мужчины.
– Это точно. Она испугана до смерти. Что с ней?
– Боится мужчин. С Ниной она ладит, а меня просто бесит.
Вероятно, я нашел правильные слова, потому что Коули широко улыбнулся.
– Да, в ее возрасте такое бывает со многими. Чем ты теперь занимаешься, Гарри?
– Работаю у окружного прокурора. Нам надо где-нибудь посидеть, Тим, поговорить, а сейчас мне пора. Боюсь, как бы эта девочка со страха не снесла яичко.
– Хорошо. Я остановлюсь в «Плазе». Позвони мне.

* * *

– Что с тобой случилось? – спросил я, садясь за руль. – Почему ты стояла, как статуя?
Одетт повернулась ко мне.
– Он видел, что я говорила с тобой. Я подумала, что мне лучше остаться.
– Ну, по крайней мере, он не узнал тебя. В этом я уверен. Да не повезло…
– А что ты говорил о полиции? Я чуть с ума не сошла после твоего звонка. Откуда полиции известно о похищении?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52