– Э-э… жё вудре але а… – припоминал капитан вызубренные на­кануне словечки, пока автомобиль лавировал меж рядами непод­виж­ных со­братьев, – але а плац Этуаль.
Таксист закивал, уловив в сбивчивой речи знакомое название и, вырулив на оживленную магист­раль, прибавил скорость. За окнами замелькал се­верный пригород «Большого Парижа»: аккуратные при­земистые дома под красно-коричневыми черепич­ными крышами, сады, парки, каменные базилики и симпатичные церквушки со шпи­лями…
Скоро тихий, наполненный умиротворением пригород сменился оживленной столичной окраиной. Движение стало интенсивней, такси влилось в медленный поток, пульсирующий между длинными и продолжительными заторами. Постепенно таксист подвернул вправо – на одну из окружных улиц и стал подвигаться в юго-западном на­прав­лении… Когда пауза в движении затягивалась, Дорохов озада­ченно смотрел на часы и морщил нос, на что француз задавал на своем картавом языке какие-то вопросы, сам же на них отвечал и приветливо – во весь рот улыбался.
– Нет… никуда я не опаздываю… – вяло отмахивался пассажир без надежды на понимание. – Просто хотелось бы успеть сегодня про­швырнуться по центру: поглазеть на вашу «Останкинскую» башню, заграничные шмотки в магазинах выбрать, винца флакончик пригу­бить… Ферштейн?..
Тот опять смеялся и что-то тараторил.
– Да-да… А ты, мля, еле плетешься, – ворчал гость Франции, осознавая, что и вторая встреча с агентом накрывается блестящим медным та­зом.
Наконец, впереди показалась нужная площадь.
Артур рассчитался с таксистом, оставив положенные чаевые и, покинув душный автомобиль, направился медленным разме­рен­ным шагом вдоль окраины площади Этуаль. Любоваться досто­примеча­тель­ностями уже не оставалось времени, но и выказывать спешку – рысцой носиться по центру Парижа негоже – некуда только что при­летевшему в незнакомый город туристу торопиться.
В соответствии с наставлениями Александра Сергеевича, надле­жало полчаса погулять по площади и убедиться в от­сутствии слежки, а уж затем думать о второй попытке повидаться с агентом. Однако Дорохов сразу отправился на поиски нужной улицы.
Да, подобная поспешность шла в разрез с инструкциями, но отка­зы­ваться от своих на­мерений и откладывать встречу на завтрашнее утро, не хотелось. Лишь где-то на середине пути он замедлил шаг и, прикуривая сига­рету, осторожно посмотрел назад, сквозь заполнен­ное кучками тури­стов простран­ство…
Нет, ничье внимание его персона не привлекла, по пятам никто не тащился, подозрительных машин рядом по кольцу не проезжало. И уж в который раз бывший офицер спецназа с тоскою вспомнил о гор­ных ущельях и густых лесах, где привык сам высле­живать против­ника в засадах или хорониться от боевиков. Насколько в той безлюд­ной мест­ности все действия представлялись логичными и простыми в исполнении! А здесь – в кишащем муравейнике, не смотря на цепкую память и знание теории, он терялся и чувствовал себя крайне не­уве­ренно.
От широкой площади лучами расходился десяток забитых транс­портом магистралей. Ехать предстояло на восток – вдоль Сены – к церкви Мадлен, расположенной по соседству с Елисейским дворцом. Отыскав указатель с созвучным названием «Avenue des Champs-Elysees», Артур пошел медленнее и стал непринужденно кру­тить го­ловой, бросая «заинтересованные» взгляды на величественные фа­сады зданий. Затем остановился у пешеходного перехода, словно на­мерева­ясь докурить сигарету и перейти проезжую часть на зеленый сигнал светофора. А, завидев подвернувшееся такси, неожиданно взмахнул рукой и тотчас запрыгнул в салон…
Машина быстро миновала площадь Согласия и, с­вернув на улицу Руаяль, остановилась по требованию пассажира на­против садов Тюильри. Припоминая планы, схемы и фотографии, Дорохов неплохо ориентировался в незнакомом мегаполисе.
Расплатившись и выскочив из авто, осмотрелся…
Предстояло немного вернуться назад. В церковь он уже опазды­вал на чет­верть часа. Скорым шагом дошел до конца квартала, пере­бежал про­улок и, повернув вправо, мельком ог­лянулся…
Нет, и на сей раз ничего подозрительного обнаружить не удалось – сзади шли те люди, которых только что обогнал.
А вот и церковь Мадлен – на отшибе, посреди свободного про­странства. В огороженный фасад упирается широкая улица с зеле­неющими шапками каштанов над темным асфальтом.
Пройдя вдоль парапета с простенькой металлической решеткой, Артур свернул в открытые ворота и влился в поток посети­телей, под­нимавшихся по ступеням к входу.
«Хорошо, что генерал показал фотографию церкви, – радовался он про себя, – она и на церковь-то не походит. Пантеон какой-то: сплошные ряды колонн; приплюснутый портик, украшенный скульп­турными барельефами…»
Часы показывали пятнадцать сорок пять. Это означало, что опо­здание зашкаливало за двадцать пять минут. И все же надеясь на чудо, До­рохов вошел внутрь помпезного культового храма и, раство­рившись в несметной толпе прихожан, туристов и простых зевак, стал проби­раться к ближнему левому углу. А, добравшись, обосновался под рос­кош­ными фресками возле стены и принялся разглядывать со­се­дей…
Спустя полчаса он медленно брел по набережной Сены.
Взгляд тоскливо скользил по веренице длинных барж, пришвар­тованных канатами к берегу. Его не удивлял их обжитой и вовсе не «плавучий» вид: пестрые зановесочки на окнах, веревки с сушив­шимся бельем, столики с креслами под зонтиками или тентом. Веро­ятно, баржи служили жилищами и никуда не плавали. От пояса к ле­вому уху Дорохова тянулся проводок наушника…
Сейчас вообще ничто не удивляло, не заботило и не беспокоило, кроме одного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79