Капитан улыбнулся:– Ты не исправим, Барк. Тут кишки грозятся выпустить, а он приказ выполнять собрался!..– Я его и без кишок выполню. Ты сам-то как? Подъем осилишь?– Осилю. Нога-то меньше беспокоит…– А рука?– Рука побаливает. Представляешь, это ведь я, когда первый раз вертолет о землю грохнуло, дверь в пилотскую кабину плечом вышиб.– Хрен с ним, с плечом. Оно заживет – никуда не денется. Лишь бы до этого в расход не пустили…Многочисленному отряду предстояло затяжное восхождение по едва различимой тропе, тонкой змейкой уходящей вверх по ложбине – туда, где быстро проносившиеся облака цепляли две вершины соседствующих гор.– Эх, покурить бы, да отдышаться, – прошептал Терентьев. – А заодно осмотреться, прикинуть шансы. Не хотелось бы сгнить в этих скалах…Идущий первым спецназовец облизнул запекшуюся на губах кровь; пошевелил запястьями, ослабляя впившуюся в кожу грубую веревку и, не оборачиваясь, проворчал:– Даст бог – еще покурим. А пока помолчим, Толик – один черт ничего сделать не можем. Идем, куда ведут. Захотели бы прикончить – давно б затылки продырявили. А раз до сих пор живые – стало быть, планы на наши личности имеются. Так что, пока помолчим…И до самой российско-грузинской границы они безмолвствовали.Тяжело и медленно взбираясь вверх, каждый из троих офицеров вспоминал о своем…
* * * Уйдя от мужа, Виктория одним днем уволилась из гарнизонной медсанчасти и бесследно исчезла. Она вовсе не побежала к Всеволоду, не позвонила и не оставила у дежурного по штабу записки, а просто уехала из маленького городка в неизвестном направлении. Уехала, даже не попрощавшись.До предела напрягая извилины, пытаясь хоть на минуту отделаться от привычной прямолинейности и простоты мышления, Барклай все одно не мог постичь ее поступка.«Мы любим друг друга. Хоть и молчали – не успели признаться, да о наших чувствах и без слов было понятно обоим. И коль она решилась навсегда порвать со своим банкиром, то отчего же нам не воссоединиться для нормальной, счастливой жизни?..» – так рассуждал он, нервно расхаживая вечерами по пустой квартире. Ему ужасно не хватало свиданий, встреч с ней. Ее милого щебетания, лучезарных улыбок, обаятельного безрассудства…Промучившись несколько дней, Всеволод не выдержал и отправился в соседний городок. Без труда отыскав нужный банк, он вошел в шикарное фойе и, подойдя к ближайшему сотруднику охраны, решительно произнес:– Мне нужен Давид.– Давид? – вскинул тот левую бровь. – Извините, а кто это?– Один из ваших директоров.– А-а… Давид Адамович? Пройдите к старшему смены. Он за той перегородкой.Старший смены набрал по внутреннему телефону какой-то номер и шепнул странному посетителю:– Как вас представить?– Всеволод Барклай. Знакомый Виктории Александровны, – подумав одну секунду, сказал подполковник.Как ни странно, но брошенный муж не отказался от встречи. И скоро широкоплечий сорокалетний мужчина, пройдя сквозь дугу стационарного металлоискателя, в сопровождении охранника поднялся на второй этаж сверкающего новеньким ремонтом здания.– Пожалуйста, вот его кабинет, – указал рукой провожатый и остался ждать в коридоре.Барклай без стука распахнул дверь, переступил порог; с той же бесцеремонностью подошел к огромному столу светлой полировки, за которым сидел бывший супруг Виктории и неторопливо устроился в кресле напротив.– Привет, – вяло поздоровался он.– Здравствуйте, – сухо отвечал тот, старательно не выказывая эмоций.Скользнув цепким взглядом по уже бывшему сопернику, Всеволод довольно отметил: «Да, парниша… еще пяток годков и брюхо твое не обнимет не один ремень. Спортом бы не мешало заняться: покачаться, попотеть на тренажерах, кроссы побегать… И к алкоголю на фуршетах поменьше прикладываться, иначе серые мешки под глазами станут такого же размера как обвислые, багровые щечки».Однако вслух произнес другое:– Мне нужны ее координаты. То место, где она сейчас может находиться.– Хм… – качнул головой Давид, явственно ощущая себя хозяином положения, – экий вы… простой. Ищите!.. Почем мне знать, куда ее понесло?..– Хочешь сказать, не пытался вернуть ее? Не обзванивал родителей, родственников, подруг?– Нет, не обзванивал. И не собираюсь.Молодой, слегка располневший мужчина пытался «держать удар» – внезапный визит человека, из-за которого, в том числе, в считанные недели рассыпалась его семья. Но короткие пухлые пальцы подрагивали, глаза беспокойно метались между большим плоским компьютерным монитором и нежданным гостем…– Ну, это твое дело – собираешься или нет, – усмехнулся спецназовец. – Только координаты мне все равно необходимы.– Интересный у нас разговор происходит, – попытался скопировать усмешку банкир. – Получается, будто я вам должен…– Должен, – перебил подполковник. – Четверых братков, нанятых тобой, забыл?– По-моему, тогда не вам досталось, а браткам…– Не еб… Не колышет, кому досталось! Итак, я слушаю. А лучше запиши на бумажке: и адреса, и телефоны – память у меня на цифры никудышная.Давид Адамович поерзал в объемном кресле, поморщил носом и предпринял последнюю попытку сдержать натиск:– Напрасно вы так себя ведете. Здесь вам не гарнизон, не плац, не лагеря… Здесь банк, целый штат службы безопасности, один из охранников стоит за дверью и… стоит мне…– А хочешь, я расскажу тебе, что произойдет дальше? – резко подался вперед Всеволод и вперил в финансиста злобный взгляд. – После того, как ты нажмешь свою вонючую кнопку и вызовешь охрану?От неожиданности тот отпрянул назад, отчего спинка кожаного кресла жалобно пискнула.Барк же, угрожающе процедил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74