– Ты останься здесь. Поможешь батюшке, если что. А я действительно не могу рисковать. Ты видел, что я сотворил с машиной? Вдруг во время обряда я не смогу контролировать свою силу и натворю бед? Я ведь не знаю, как молитвы действуют на дархов, если, конечно, я дарх.
– Куда я попал… – обреченно вздохнул Олег, но спорить не стал.
Борис подошел к Дайлане, склонился над ней, осторожно касаясь взглядом ее лица и ощущая при этом все оттенки ее боли. Он хотел бы забрать эту боль, выпить ее всю одним большим глотком, чтобы избавить девушку от страданий хоть на какое-то время, но этот глоток убил бы ведьму, ибо вместе с болью он испил бы и ее Жизнь. Борис – обращенный дарх. Сошар. А все сошар каннибалы. В отличие от нефалимов, они способны питаться энергией других дархов. И молодой человек твердо знал, что теперь способен на это. Умирая, Сатико Акутагава отдала ему все свои знания и Силу. Неосознанно, конечно. Просто когда когти-иглы умирающей японки пронзили плечо Бориса, высвобожденная жизненная энергия оборотня перетекла через рану в тело человека, мгновенно обратив его в Древнего.
Такое случалось нечасто, всего несколько раз за всю историю Войны. Но случалось, и тогда обычный человек, подчас даже не желая того, становился дархом, уже имеющим приличный багаж унаследованных знаний и силы. Так случилось и с Борисом. Часть знаний Сатико была утеряна, часть Силы растворилась, отторгнутая в момент обращения неподготовленным к процессу телом Бориса. Но то, что осталось, начало постепенно проявлять себя. Пока медленно и лениво, ибо процесс Обращения еще не был завершен. Сейчас Борис был иедархом – так называли дархов, не принявших или отвергнувших по каким-то причинам свою Изначальную Суть, как сделал это в свое время Андрей. Иедарх не питался жизненной силой людей, старел, как простой смертный, и, хотя мог творить заклинания, использование только собственной энергии сильно ограничивало его магические способности, приравнивая к камперу. К счастью, энергия, полученная во время Обращения от японки, пока переполняла Бориса.
– Только не уходи, – попросил он у Дайланы и, увидев, как возвращается переодевшийся в служебную рясу батюшка, вышел из церкви.
– Куда он? – удивленно спросил отец Василий, растерянно посмотрев в спину уходящему Хранителю.
– Ему не нужно здесь находиться, – не вдаваясь в подробности, ответил Олег. Впрочем, подробностей он и не знал, находясь в почти таком же положении, что и священник. – Если что, я помогу.
– Хорошо. – Отец Василий посмотрел на ведьму. – Давайте положим ее на пол. Так, думаю, будет лучше.
Они с участковым переглянулись, и во взглядах обоих читалось одно и то же: «Боже мой, что же я творю!» Когда Дайлана оказалась на полу, Олег хотел было отойти в сторону, но батюшка остановил его:
– Постой. Будешь мне помогать. Если она начнет биться в конвульсиях, держи ее крепче, иначе она ранит себя.
– Ладно, – согласился Олег и покорно опустился на колени рядом с девушкой.
Происходящее нравилось ему все меньше и меньше. Когда сегодня утром вездесущая бабка Нюра позвонила ему с подаренного внуками мобильника и сообщила, что в сторону «заколдованного» хутора проехали несколько дорогих иномарок, он сразу заподозрил неладное, но по какой-то совершенно необъяснимой причине никому больше не позвонил, а поехал разбираться сам, надеясь неизвестно на что. Идиот. Сидел бы дома и смотрел футбол. А теперь вместо этого помогает экзорцисту-недоучке изгонять бесов из настоящей ведьмы, не будучи твердо уверенным в успехе процедуры да и в разумности происходящего вообще. Он, конечно, был не прочь посмотреть какой-нибудь ужастик про оборотней и колдунов, хохоча над несуразными поступками главных героев и наивностью помыслов главных злодеев, но когда эта реальность неожиданно обступила его со всех сторон, стало совсем не до смеха. Стало по-настоящему жутко, чего уж скрывать. Теперь Олег понимал, почему так изменился с момента их последней встречи Борис. Его эти события закрутили два дня назад. И досталось ему гораздо больше, чем пока Олегу. Можно сказать, участковый еще ничего и не видел. Да и не хотел видеть. Только вот было уже поздно. Священник прошептал что-то, трижды перекрестился и начал читать молитву. А спустя минуту неподвижное тело Дайланы внезапно выгнулось дугой, практически сделав «мостик», из-под повязок вновь брызнула кровь, а из раскрывшегося рта донесся глубокий утробный рык, совсем не похожий на нормальный человеческий голос. Тьма, так уютно устроившаяся в оскверненном теле ведьмы, не желала покидать его. И готова была убить своего носителя, лишь бы не отдавать Творцу. Олег испуганно отпрянул, не зная, как реагировать на происходящее.
– Держи ее, не стой! – приказал отец Василий, отрываясь на секунду от своей молитвы.
Он был напуган не меньше участкового, но успешное начало придало ему уверенности. Раз бесы реагировали на его молитвы и реагировали столь бурно, значит, он обладал силой и властью одолеть их. Пришедший в себя Олег хотел было удержать Дайлану, как вдруг тело ведьмы распрямилось и… повисло в воздухе, в полуметре над полом.
– И что мне делать, – растерянно спросил Олег, не веря своим глазам.
– Не знаю, – честно признался батюшка, продолжая обряд.
Останавливаться было поздно.
Борис тем временем сидел на паперти, закрыв глаза, обхватив голову руками и вслушиваясь в происходящее внутри. Боль девушки он, к своему облегчению, больше не чувствовал. Ведьма была недосягаема для него за стенами храма. Но Хранитель слышал ее невыносимые стоны, смешанные с монотонным бормотанием священника и отдельными высказываниями Олега.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152