На нем начертаны пись
мена: «Великий хан Омортаг, оставаясь в старом своем доме, построил велич
ественный дом на Дунае и, измерив расстояние между двумя великолепными д
омами, воздвиг на середине холм, и от самой середины холма до старого моег
о дома всего 20 тысяч оргий и столько же до Дуная. Самый холм величествен. И,
измерив землю, положил эту надпись. Человек умирает и тот даже, кто живет х
орошо. А другой рождается. И позже рожденные, увидя эту надпись, пусть вспо
мнят о том, кто воздвиг холм. Имя вождя Ц Омортаг, великий хан. Да удостоит
его бог дожить до ста лет».
Как ни листал я историю, ничего не нашел о том, удалось ли хану дожить до ст
а лет, да и о нем самом Ц кратенькое упоминание. Хорошо, что вовремя догад
ался он поставить каменный столб с этой более наивной, нежели торжествен
ной надписью.
Теперь о том, ради чего я затеял отступление о Тырнове. Как человек, интере
сующийся древнерусской живописью, я немного (очень немного), но все же раз
бираюсь в иконографии. Например, я знаю, что при виде очень старой иконы ну
жно смотреть сначала главным образом на доску, на обратную сторону доски
, а потом уж на живопись. Дело в том, что в течение веков (пяти, семи или даже д
есяти) на подлинную живопись накладывались слои позднейшей живописи, а и
менно до семи слоев. И, значит, чтобы увидеть подлинник, тот истинный древн
ий шедевр, нужно сначала хитроумными способами снять несколько слоев кр
аски. Точь-в-точь, как у Пушкина: «Художник, варвар, кистью сонной картину г
ения чернит». Впрочем, и промежуточные слои (допустим, XV века) могут быть ге
ниальными.
Но если нельзя сразу увидеть подлинную живопись и оценить ее, то доска, об
ратная сторона доски, расскажет все. Печать времени лежит на ней. Я не стан
у теперь распространяться, как по доске распределяется время. Это целая
наука, тем более, что я подробно пишу об этом в другой своей работе. Скажу т
олько, что в любой церкви я обязательно рассматриваю и оборотную сторону
иконостасов. Обычно не видишь ничего особенного Ц доски XIX, в лучшем случ
ае XVIII века. Тем более в Болгарии. Ведь убеждали же меня в одном месте, что вон
та икона-де очень древняя, она-де написана в 1838 году! Наши зазнавшиеся соби
ратели и слушать не стали бы про такую икону.
Так вот, зашел, значит, я по другую сторону иконостаса и вдруг обмер: мороз
по коже и вроде бы даже волосы зашевелились на голове. Смотрю Ц огромная
доска XI иди XII века, а может быть, даже и X. Просто трудно поверить глазам. Вот и
сбавляешь невольно два столетия. Побежал смотреть лицевую сторону. Бого
родица. Но живопись гораздо моложе доски. А что скрывается под ней, под это
й поздней живописью, Ц неизвестно. Может быть, неведомый никому шедевр в
роде нашей Владимирской божьей матери того же примерно времени, а может,
все осыпалось в свое время, и новые художники писали по обсыпавшемуся Ц
ничего неизвестно. Икона, нет сомнения, привезена из Византии, из Царьгра
да.
Встретившись впоследствии с одним из членов болгарского правительства
, я в течение часа советовал взять икону в Софию, в музей, исследовать, раск
рыть, отреставрировать, подарить людям, может быть, новую Сикстинскую ма
донну. Владимирскую-то божью матерь я ценю повыше, чем гениальное творен
ие Рафаэля. Собеседник мой обещал заинтересоваться.
Я отвлекся ради того, что в Болгарии встречаются замечательные редкостн
ые иконы. Но это не опровергает главного наблюдения: лучше всего и больше
всего здесь развилась резьба по дереву. Искусство украшения храмов ушло
в эту сторону, ну, правда, достигло, как говорится, недосягаемых высот. Рез
ной иконостас в городе Самоково, например, одно из чудес света. Не восьмое
, наверно, потому что слишком много я встречал именно восьмых чудес, но то,
что чудо, нет никаких сомнений. Оно, правда, в Самокове был центр художеств
енной резьбы по дереву. Сейчас самоковское «чудо» усиленно консервирую
т от шашеля.
Итак, заговорив об архитектуре, я начал с того, что болгарская культовая а
рхитектура снаружи не представляет ровно никакого интереса. Но, конечно
, не вся. Прежде всего, два замечательных сооружения в Софии: собор Алексан
дра Невского и так называемая Русская церковь. Далее, недалеко от Софии с
охранилась жемчужина древней архитектуры Ц Боянская церковь. Она для б
олгар то же, что для нас Покров на Нерли, но есть и преимущество Ц уцелели
фрески. Мало того, под фресками XIII столетия обнаружены фрески XI века. Значи
т, получается, что открыть одни сокровища можно, только уничтожив, соскоб
лив другие сокровища. Пока что (когда мы там были) художники копировали бо
янские фрески Ц везти их на выставку в Москву. Боянские фрески изданы ал
ьбомом, альбом этот продается на улице Горького в книжном магазине, и, зна
чит, нет нужды писать о них более подробно. Да и можно ли написать!
Другим сокровищем старины является Бачковский монастырь у въезда в род
опские горы со стороны Асеновограда.
В Асеновограде у моего друга Станислава оказался приятель Ц директор к
рупного винодельческого завода. Естественно, вместо предполагаемых пя
тнадцати минут мы пробыли в кабинете директора около двух часов. За прия
тной беседой, разумеется. Специалитет Асеновоградского завода Ц натур
альная, густая, душистая, черно-красного цвета малага. Мудрено ли, что мы о
поздали в монастырь к вечернему песнопению. Это песнопение нам очень хот
елось услышать. Оно дошло непосредственно от Византии, не изменившись за
долгие века. Значит, когда киевский князь Владимир Великий ездил выбира
ть для Руси религию, он слышал в Константинополе именно такое церковное
пение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41