Они местами синие, местами белые, потому что дробится во
да о камни, превращаясь в брызги, насыщаясь воздушными пузырьками, котор
ые главным образом и придают воде белый цвет. Но это ведь не мутная, не тус
клая белизна.
Омывая камни, вода сверкает на изгибах, как полированная. Падая с высоты, п
росвечивается солнцем. В тихих заводинках приобретает темный, черный по
чти цвет, медленно кружит опавшую листву. В стеклянной синеве стремящего
ся потока осенние листья мелькают возле дна, как будто мчатся там по каме
нистому ложу стаи вертлявых золотистых рыб.
Мы со Станиславом в этот день выбрали для завтрака поляну возле реки, про
гретую ровным, не жарким в это время солнцем.
Близко и «Москвичок», если что-нибудь понадобится из автомобиля, близко
и река Ц умыться и набрать воды в пригоршню и выпить ее, осеннюю, студеную
, как если бы самое драгоценное в мире вино.
Завтрак наш состоял из крупного белого винограда и мягкого белого хлеба
. Оказывается, вприкуску одно с другим, особенно если на траве под теплым н
ебом, Ц необыкновенно вкусно.
После завтрака Станислав полез в багажник, и тут меня ждал сюрприз. Посте
пенно на траве появились удочки, пока что разобранные, коробка с крючкам
и и поллитровая банка с красной икрой, которую мы называем кетовой а в Бол
гарии почему-то считают, что это икра семги.
Мне приходилось рыбачить на самых разнообразных водоемах, начиная с руч
ейка, где, однако, наловишь ведерко пескарей, или крохотного прудика, отку
да удавалось выудить золотого красноперого карася, кончая… Ну, чем конча
я? Ц Волгой, например, или Печорой, или Черным морем, где уж не пескарь с ка
расем, а, допустим, мраморный окунь, или морской дракон, или скарпена, или м
орской петух, или зеленушка, или морская ласточка, или сильная благородн
ая кефаль.
Только одного мне как-то все не удавалось испытать в рыбной ловле Ц форе
ль в быстротекущих горных реках теперь предстояло, значит, ликвидироват
ь еще одно «белое пятно» на разноцветной яркой карте моей бестолковой жи
зни.
В самом деле, сидеть бы сейчас в дождливой осенней Москве, Заканчивая дав
но уж полунаписанную книгу, а я вот собираюсь заняться в общем-то баловст
вом Ц уженьем форели на Боровской реке в Родопах. Между тем Станислав, вс
тавляя коленце в коленце, собрал удочки.
В эти дни несколько раз приступали мы к ужению форели в разных местах Род
опов, на разных реках. Поэтому я соберу в одно те немногие впечатления, кот
орые у меня остались.
Нужна проводочная удочка с катушкой, чтобы можно было пускать крючок по
течению все дальше и дальше, оставаясь на том же месте. Крючок небольшой, н
о крепкий. Насадка Ц одна красная икринка. Это лучшая насадка на форель н
а всем земном шаре. Поплавка, разумеется, не нужно.
Однако все равно, хотя бы и проводочную удочку, как ее забросишь в кипящий
, пенящийся, едва ли не гремящий камнями поток? Да полно, может ли уцелеть в
таком потоке какое-нибудь живое существо? Его, конечно, изобьет о камни, и
змочалит и унесет течением, и, пока уносит, все еще будет бить и мочалить,
Но простого бурления воды Станиславу показалось мало. Мы пошли вверх по
речке в поисках водопада.
В одном месте вода срывалась с валуна величиной с дом и, пролетев около пя
ти метров, сначала уходила на дно самой же ею вырытого котлована, а потом в
здыбливалась оттуда округлыми клубами, бурунами, чуть ли не фонтанами, р
евела и рычала, пытаясь растечься вширь, но, стесненная каменными берега
ми, ложилась наконец в русло и с еще большим остервенением, чем до водопад
а, устремлялась вперед по дну ущелья. Собственно, она не текла, а летела, ед
ва касаясь каменного ложа, скользя над ним, не забывая перекручиваться, п
еревиваться, завихряться, вздыбливаться, проваливаться во впадины и обр
ызгивать прибрежные камни.
Мы встали над водопадом (оказалась площадочка на валуне) и смотрели вниз.
Я бросил щепку в поток, но щепка куда-то так мгновенно исчезла, что я не усп
ел проследить за ней глазом. Тонны воды, падая с высоты, сами по себе могут,
наверно, убить, если подвернется какая бы то ни было живность, а тут еще кр
уговерть и острые камни.
Я подумал, что Станислав хочет подшутить надо мной, предлагая мне бросит
ь удочку вниз, в самый котел, в самое отчаянное клокотанье. Я смотал с кату
шки достаточный конец и, наклонив удилище, положил икринку на воду. А пото
м еще немного наклонил конец удилища. Икринку подхватило течением, закру
жило, завертело из конца в конец, замотало в камнях, и я, поняв насмешку Ста
нислава, хотел поднять удочку обратно, как вдруг заметил, что удочка не по
днимается, и не только не поднимается, но вроде бы и меня тянет вниз сильны
ми, властными рывками. Я потянул сильнее, и вот из синей струи, облегченно,
как хорошая пробка из бутылки, даже и со щелчком, выстрельнула серебряна
я рыбина.
Любящая студеную быстрину, преодолевающая водопады, форель так сильна, ч
то, когда схватываешь ее, чтобы снять с крючка, она не просто выскальзывае
т из руки, но кажется, даже разжимает пальцы и ладонь своей гибкой мускуль
ной силой.
Вскоре мы покинули водоем и пошли поискать более удачного места. Техноло
гия состояла в том, чтобы точно забросить удочку в относительно спокойно
е место. Например, если вода с двух сторон огибает большой камень, то струи
за камнем сходятся не сразу, не вдруг, образуя этакий треугольник, затишь
е, этакую тихую зону, куда и нужно кидать наживку. Правая рука держит удили
ще, а левая «слушает» леску, идущую от катушки вдоль всего удилища.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41