Меха и нефть, лес и газ, несчастных уссурийских тигров, которых и осталось-то единицы, осетрину и раков, икру и крабов, мараловые панты и женьшень, бобровую струю и алмазы, малахит и бирюзу, серебро и янтарь, бараньи кишки и рога сайгаков, романовские овчины и среднеазиатский каракуль, бобры и медвежьи шкуры, перепелиные яйца и горный хрусталь, все уральские самоцветы, коньячные спирты и хлопоксырец, шелк и лен, гагачий пух и облепиховое масло, байкальский омуль и сосьвинская селедка - все, все скорее на золото, на валюту! На внутренний рынок идут только жалкие крохи, только то, что у нас не покупают за границей. Если же покупают, то трудящимся, о благе которых будто бы день и ночь заботится правительство, ничего не перепадает . Ну, правда, хлеб покупаем. У Канады. У США. У Австралии. Яйца и кур - у Польши. Баранину - в Аргентине. Чеснок - в Египте. Помидоры - в Болгарии. Сало и кур - в Венгрии. Это ли не забота о трудящихся! До того, значит, дозаботились, что приходится покупать то, чем Россия обычно торговала сама, заваливая мировой рынок. Недавно датские газеты вышли с большими заголовками: "С вологодским маслом покончено!", чему они обрадовались, потому что не могли конкурировать с вологодским российским маслом. - Не встречается в магазинах. - Покончено в целом, принципиально, как с конкурирующим фактором. А немножечко всегда можно сделать. Немножечко у нас и раки еще встречаются. - Разве их было больше? - Даю справку. Россия только вывозила шестьсот тысяч пудов раков, сколько шло на внутренний рынок, не учитывалось, конечно, но больше, чем вывозилось. Теперь же мы вылавливаем двадцать пять тысяч пудов, да все они уходят на экспорт. Выбросят нам немножко, чтобы подразнить, да и то мелочь, несортовых. Может, только то и осталось вживе от ленинской догмы о мировой революции, что он рассматривал Россию, ее ресурсы и ее крестьянство как материальный резерв для мировой революции, именно как своеобразную колонию, как средство к достижению цели, а не как саму цель. Какова же степень бессмысленности всего происходящего, если средства использованы на всю катушку, земля оскудела, народ вырождается, а цель отпала сама собой и вообще оказалась утопией. Ну, какая там вторая догма? Разберем и ее. - Наверное, учение о диктатуре пролетариата. - По-вашему, это учение живо и действенно? А по-моему, и мы об этом уже говорили, никакой диктатуры пролетариата с самого начала и не было. Была диктатура деклассированных недоучек, которые творили свою диктатуру, прикрываясь именем пролетариата. (А они все недоучки: Троцкий, Зиновьев, Каменев, Ворошилов, Киров, Дзержинский, Каганович, Куйбышев, Молотов, Сталин, Берия, Свердлов, Орджоникидзе, Ягода, Урицкий - все-все, за редкими исключениями. Покопайтесь-ка в их биографиях.) Тем более теперь. Ну, поезжайте в любую страну народной демократии, где руководят Гусак и Живков, Кадар и Чаушеску, Тито и Герек, Кастро и Мао Цзэдун. Ну при чем там у них - диктатура пролетариата? И как ее можно себе вообразить, если иметь в виду не фикцию, а нечто конкретное?! И влезем ли мы сейчас в какую-нибудь иную страну с диктатурой пролетариата? И что нам скажут там интеллигенция, крестьянство, все остальные люди, которых все-таки большинство в каждой стране по сравнению с пролетариатом. Или большинство подчинить меньшинству? И если пролетариат будет заниматься диктатурой, то кто же будет работать? Придется согласиться, что догма о диктатуре пролетариата, равно как и догма о мировой революции, мертва и сдана в архив. - Но вот еще - пролетарский интернационализм. Следующая догма. Пролетарии всех стран, соединяйтесь! - Тоже не подтвердилось жизнью. И если вдуматься, тоже вздор. Ну почему лишь рабочие с рабочими? А писатели с писателями? Музыканты с музыкантами? Студенты со студентами? А музыканты с рабочими? А рабочие с писателями? - Интернационализм - чувство хорошее, но зачем же отказывать в нем всем, кроме пролетариата? Это направлено, если хотите, не на сплочение народов, не на подлинную дружбу, а на разжигание вражды и ненависти. Но, к счастью, это тоже утопия, не подтвердившаяся жизнью. Если у нашего государства сейчас хорошие и как будто дружественные отношения с Францией, Финляндией, Индией, Египтом, Данией, то это хорошие отношения со странами в целом, а не только с отдельными частями этих народов, с людьми, стоящими у станков и работающими в шахтах. А может быть, даже еще хуже: ибо от лидеров той или иной страны могут во многом зависеть и отношения . Если же взять двадцатый век и посмотреть на тенденции, то, пожалуй, можно этот век назвать веком не интернационализма, а обостренного национализма у всех народов. В Китае - национализм. У арабов национализм. У евреев - национализм. У множества народов, освободившихся от колониальной зависимости, пробуждается и всячески культивируется национальное самосознание, начиная от великой Индии, кончая высыпками африканских стран. Как-то в стороне при этом остается нержавеющее учение. Оно существует само по себе, а жизнь развивается сама по себе. Что же остается реального в нашей жизни, в нашем конкретном советском обществе от так называемого ленинизма? Да ничего. Одно слово . И чем меньше за этим словом остается жизненной сути, тем, заметьте, мы чаще и чаще его стараемся повторять. Подобный казус происходит не с одним этим словом. У западных советологов, дотошно изучающих нашу действительность, существует термин "фикционализм". Они заметили, что если мы особенно настойчиво повторяем какой-нибудь лозунг, значит, с этим участком у нас не все в порядке, значит, ищите в действительности противоположное лозунгу явление.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139