Гросвенор вспомнил, что Кент
и его главный ассистент Джарвей были сердечными друзьями. Кто-то еще,
похоже, отозвался на спецволне отдела химии, так как Кент ответил:
- Да, надо сделать вскрытие.
Значит, многого не удастся услышать, подумал Гросвенор. Он быстро
коснулся комбинезона одного из стоящих рядом химиков и спросил:
- Разрешите, я послушаю с вашей помощью?
- Пожалуйста.
Держась пальцами за плечо химика, он услышал, как кто-то говорит
дрожащим голосом:
- Самое худшее в том, что это убийство кажется совершенно
бессмысленным.
На общей волне отозвался Смит, биолог. Он выглядел более угрюмо, чем
остальные:
- Может быть, этот напавший хотел сожрать Джарвея, но обнаружил, что
это мясо для него непригодно. Наш котик тоже ведь не хотел есть ничего,
что мы ему давали... - Он замолчал, а потом медленно спросил: - А это,
случайно, не он? Большой, сильный, вполне мог бы это сделать своими
лапами.
Его перебил директор Мортон, слушавший разговор с корабля:
- Вероятно, не ты один так подумал. В конце концов, он единственное
пока живое существо, которое мы здесь увидели. Но, естественно, мы не
можем убить его только на основании подозрений.
- Впрочем, - сказал кто-то, - я ни на миг не терял его из виду.
Прежде чем Гросвенор успел что-то сказать, на общей волне послышался
голос Зиделя, психолога:
- Мортон, я разговаривал с несколькими людьми, и сперва они говорили,
что ни на мгновение не теряли зверя из виду. А потом признавали, что он
мог на несколько минут удалиться. Я тоже мог бы сказать, что он все время
был поблизости. А когда начинаю задумываться, обнаруживаю, что в некоторые
моменты, может даже в течение ряда минут, нигде его не видел.
Гросвенор вздохнул. То, что он хотел сказать, уже сказал Зидель.
Тишину нарушил Кент, с ожесточением заявив:
- А я говорю, что незачем рисковать. Подозрения вполне достаточно,
чтобы уничтожить эту бестию прежде, чем она наделает больших
неприятностей.
- Мистер Корита, вы здесь поблизости? - спросил Мортон.
- Около тела, директор.
- Вы ходили по окрестностям с Кранесси и Ван Хорном. Как по-вашему,
этот зверь может быть потомком расы, господствовавшей на планете?
- Директор, во всем этом кроется какая-то тайна, - медленно ответил
высокий японец. - Посмотрите все на эту прекрасную линию крыш на фоне
неба. Обратите внимание на очертание зданий. Эти существа, хотя и
построили огромный город, любили природу. Строения не только красивы. Они
сами по себе украшения. Вот эквиваленты дорической колонны, египетской
пирамиды и готического собора, как бы вырастающие из этих скал, прекрасные
в своей целесообразности. Если этот мертвый, покинутый мир можно считать
матерью-землей, то когда-то ее обитатели наверняка ее очень любили. Судя
по машинам, они были математики, но прежде всего это были художники. Они
не строили геометрически распланированных метрополий. Здесь мы видим
настроение какой-то вдохновенной веры в торжество духа. О глубоком,
радостном волнении говорит кривизна улиц и бульваров, неровные ряды домов.
Это не была цивилизация, клонящаяся к закату, это была молодая, крепкая,
сильная культура, верившая в свое великое будущее. И в этот период
наступил ее конец. Я утверждаю, что эта культура распалась внезапно в
период наибольшего расцвета. Социологическим последствием такой катастрофы
вполне могло бы быть полное падение морали, возврат к полуживотному
существованию без каких-либо идеалов. И полное безразличие к смерти. Если
этот... если наш зверь - потомок такой расы, то это должно быть хитрое,
коварное создание, убийца, который хладнокровно перегрызает горло своему
же собрату.
- Довольно! - коротко сказал Кент. - Директор, я готов привести
приговор в исполнение!
- Я против! - бурно запротестовал Смит. - Господин директор, нельзя
убивать этого зверя, даже если он виноват. Это же сокровище для биологии.
Кент и Смит гневно посмотрели друг на друга. Потом Смит сказал:
- Дорогой мистер Кент, я, конечно, понимаю, что вы хотели бы
разложить его в своем отделе по пробиркам и исследовать состав его крови и
тканей. Однако, должен сказать, что вы, к сожалению, слишком торопитесь.
Мы в отделе биологии хотели бы иметь живой организм, а не мертвый, Я
думаю, что и физики хотели бы видеть его живым. Увы, вы стоите на
последнем месте. Придется с этим примириться. Вы его получите через год,
не раньше.
- Я смотрю на это не с научной точки зрения, - сдавленно ответил
Кент.
- Но теперь Джарвей мертв и ему ничем не поможешь...
- Я прежде всего человек, а потом уже химик, - резко ответил Кент.
- Из-за своих эмоций вы хотите уничтожить ценный экземпляр?
- Я хочу уничтожить опасное существо, возможностей которого мы не
знаем. Мы не можем рисковать жизнью других людей.
- Хорошо, мистер Смит, - решительно прервал спор Мортон. - Пусть
живет, И если теперь, когда мы кое-что о нем знаем, произойдут какие-либо
несчастья, то исключительно из-за нашей неосторожности. Конечно, вполне
возможно, что мы ошибаемся. Мне, как и Зиделю, тоже кажется, что зверь был
все время поблизости. Может быть, мы несправедливо его обвиняем. Да и
откуда такая уверенность, что на планете нет других опасных животных? - Он
сменил тему: - Кент, что вы собираетесь делать с телом Джарвея?
Главный химик с горечью ответил:
- Похороны состоятся не сразу. Я исследую труп, докажу, что это он
убил, и тогда вне всяких сомнений придется в это поверить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18