Тот мимолетный взгляд запечатлел образ злой старухи в его
сознании. И теперь от нее исходило такое дыхание ужаса, такими
омерзительными были ее намерения, что он взвизгнул и набросился на нее.
Тяжелая палка в свободной руке старухи опустилась на его голову
прежде, чем до него дошло, что у нее есть такое оружие. Удар был
умопомрачительным. Мышцы его стали непроизвольно дергаться, и тело рухнуло
на землю.
Он почувствовал, как руки его связывают, а затем, наполовину подняв
его, она оттащила его на несколько шагов в сторону. В конце концов старуха
ухитрилась запихнуть мальчика в шаткую тележку и накрыла тряпьем,
пропахшим конским потом, машинным маслом и урнами для мусора.
Тележка покатилась по ухабистой мостовой заднего проулка, и сквозь
громыханье колес Джомми уловил ворчание старухи:
- Какой же была бы Гренни дурой, если бы позволила поймать тебя, мой
мальчик. Награда в десять тысяч - ха! Мне бы ни за что не дали столько.
Думаю, что я не получила бы и цента! Уж Гренни-то знает этот мир. Когда-то
она была известной актрисой, теперь же просто мусорщица. Они бы никогда не
дали не то что сотню сотен, но и одной-единственной сотни собирательнице
тряпья и утиля. Ни за что! Гренни еще покажет им, что можно сделать с
молодым слэном. Гренни наживет огромное состояние с помощью этого
дьяволенка...

2
Опять здесь этот отвратительный мальчишка.
Кетлин Лейнтон застыла в защитной позе, но затем расслабилась. От
него нельзя было убежать оттуда, где она стояла, на этой почти
двухсотметровой зубчатой стене дворца. Но не составило бы особого труда,
после всех этих долгих лет в качестве единственного слэна среди столь
большого количества враждебных существ стоять лицом к лицу с чем угодно,
даже с Дэви Динсмором, которому одиннадцать лет.
Она не обернется. Она не покажет ему, что ей стало известно, что он
идет по широкому застекленному переходу. Она непреклонно старалась не
думать о нем, поддерживая едва уловимый контакт, необходимый для того,
чтобы он не мог подойти к ней неожиданно. Она должна продолжать смотреть
прямо на город, как-будто не зная, что он подходит.
Город начинался совсем неподалеку от нее, обширное пространство
зданий и сооружений, бесчисленных форм и цветов, постепенно обволакиваясь
легкой дымкой сгущающихся сумерек. Еще дальше чернела зеленая равнина и
обычно голубая, несущаяся потоком вода реки, извивавшейся снаружи города.
Она сейчас казалась более темной, лишенной блеска в этом почти лишенном
солнца мире. Даже горы в отдалении у покрытого туманом горизонта имели
темный оттенок. В них была какая-то печальная задумчивость, которая была
так подстать грусти в ее собственной душе.
- А-а-а! Нужно смотреть получше. Это твой последний.
Нестройный голос резанул по ее нервам, как совершенно бессмысленный
звук. Некоторое время настолько сильным было предположение о полностью
нечленораздельных звуках, что значение слов не проникло в ее сознание. А
затем помимо своей воли она резко повернулась в его сторону.
- Мой последний? Что ты имеешь в виду?
Она тут же пожалела о своем поступке. Дэви Динсмор стоял менее, чем в
двух метрах от нее. На нем были длинные шелковистые брюки и желтая рубаха
с открытым воротом. На его мальчишеском лице было выражение "ух, какой я
хулиган!", и губы его кривились в усмешке, убедительно ей напоминая, то,
что она заметила его, было его же победой. Но все же - что могло заставить
его произнести такие слова? С трудом верилось, что он мог сам додуматься
до таких слов. Ее охватил короткий импульс поглубже порыться в его
сознании. Она вздрогнула и решила не делать этого. Войти в его мозг в его
нынешнем состоянии означало на добрый месяц почувствовать отвращение к
наблюдению за происходящим вокруг.
Уже много времени, несколько месяцев, как она решила прекратить
контакты своего разума с потоком человеческих мыслей, с надеждами людей и
их ненавистью, превращавшей в ад атмосферу во дворце. Лучше всего сейчас -
презирать этого мальчишку, так же, как она делала это в прошлом. Она
повернулась к нему спиной, и даже ничтожнейшее из ничтожнейших
прикосновений к его разуму донесло до нее обертона неистовства,
побуждавшего его к действию. И затем снова раздался его голос:
- Й-э-э, в последний раз! Я ЭТО сказал, и ЭТО я имел в виду. Завтра
твой одиннадцатый день рождения, не так ли?
Кетлин не отвечала, притворившись, что не слышит. Однако, чувство
опасности жалило своей неопределенностью. В его голосе было слишком много
едва скрываемого злорадства, слишком много уверенности. Может быть,
происходит нечто ужасное, составлены ужасные планы в течение этих месяцев,
когда она изолировала свой мозг от мыслей этих людей? Может быть, она
совершила ошибку, замкнув себя в своем собственном мире? А теперь реальный
мир проломил ее защитную броню?
- Ты думаешь, что очень хитрая? - не унимался Дэви Динсмор. -
Посмотрим, как ты себя будешь чувствовать завтра, когда настанет твой
конец! Может быть, ты об этом еще не знаешь, но мама говорит, что по
дворцу ходит слух, что когда тебя впервые привели сюда, мистер Кир Грей
вынужден был обещать правительству, что он велит убить тебя в день твоего
одиннадцатилетия. И ты не думай, что это обещание не будет выполнено.
Вчера убили женщину-слэна прямо на улице. Вот был спектакль!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66