— Как вы думаете, почему мне удалось стать генералом? Да потому, что во всех случаях, когда я испытывал сомнения, я прислушивался к мнению подчинённых: у них врождённая осторожность, которая превосходит интеллект.Грэхем сдержался, сделав над собой явное усилие.— Вы же слышали высказывание Мэтлина в отношении человечества в целом, — бросил он.— Вы что, хотите уверить меня, что сами не придерживаетесь подобной точки зрения? — прервал его генерал Дей, удивлённо взглянув на коллегу. — Неужели вы не считаете, что человеческие существа, такие, как мы их видим, совершенно невыносимы?— Лично я полагаю, что они просто ужасны, — признался Грэхем.— Ну, мой мальчик, тут вы несколько загнули, — снисходительно изрёк генерал. — Я отмечаю, что в отношении рода людского морские пехотинцы проявляют понимание, превосходящее ваше, всех тех, кому основательно промыли мозги. — Он на минуту задумался, потом добавил: — Мэтлину пришлось очень даже несладко во время боевых действий в минувшей мировой войне.— Ну и что с того? Какая тут связь? — неуверенно произнёс Грэхем.— И вы ещё спрашиваете? Да самая существенная! Видите ли, мистер Грэхем, надо, чтобы вы уяснили одну истину: настоящий морской пехотинец — сам себе король. Мэтлин же — просто воплощение морского пехотинца. Многие годы к нему относились как к простому смертному, и к этому он так никогда и не смог привыкнуть. Именно поэтому он так долго пребывал в постоянном раздражении. Он всё время внутренне ожидал и надеялся, что его истинную ценность признают. Сегодня я предоставил ему этот шанс. Морской пехотинец, который действует как король, мистер Грэхем, способен вести целую войну, командовать городом, вести переговоры с иностранной державой в качестве представителя своего правительства. Кстати, все морские пехотинцы это прекрасно понимают. Никогда ни одному из морских пехотинцев и в голову не взбредёт с кем-либо консультироваться — ни со мной, ни с вами, ни даже с правительством Соединённых Штатов. Он сам оценит ситуацию, примет решение, а мне остаётся лишь прикрыть его.Он повернулся к командующему операцией и властно произнёс:— Отлично! Начинайте стрельбу!— Стреляйте же! — воскликнул и Грэхем.Дей принялся нудно и терпеливо объяснять, что в столь критических условиях необходимо вновь заняться «начинкой» этого морского пехотинца и навязать ему простую истину: во все времена генералы годились лишь на то, чтобы портить дело.— Просто напомнить об этом на ходу, мистер Грэхем, — закончил он свою речь. * * * Между тем Мэтлин, попав в густую, как патока, среду, еле скользил к цели. Когда слева от него шлёпнулся первый снаряд, Мэтлина обдало облаком тонко распылившейся жижи. Второй снаряд пришёлся чуть правее. Хотя ни один из осколков не затронул его, Мэтлин чувствовал, как в нём вскипает холодная ярость.К тому времени, когда атака прекратилась, его гнев улёгся, но он находился в том особом умонастроении, которое знакомо только морским пехотинцам.Человек, «нашпигованный» таким образом, проник во внеземной корабль в полной уверенности, что жизнь — это штука беспощадная, что он не может доверять никому, что никто никогда и не подумает позаботиться о нём или о том, что с ним могло случиться. Именно такую жизненную правду он всегда отстаивал, испытывая горечь вперемешку с яростью.Он более не сомневался: люди — такие, как они есть. Они будут стрелять вам в спину, если лишатся возможности ухлопать в лоб!И когда постигнешь эту основную истину, ничто не мешает вам проявлять любезность в отношении них, жать руку, наслаждаться их обществом — и в то же самое время чувствовать себя полностью отрешённым, даже не испытывать потребности как-то их оценивать или осуждать. Довлеет осознанность своего одиночества в этом мире, днём и ночью, в счастливые и горестные времена.Очутившись внезапно перед существом, Мэтлин рефлекторно схватил винтовку с целью использовать её по назначению. Но затем сознательно отбросил. Она гулко ударилась о металлическое покрытие.Многократно отражённый эхом, этот звук постепенно угас, растворившись в тишине. Пришелец и землянин противостояли друг другу.Мэтлин выжидал.Неожиданно из динамика, скрытого где-то в середине потолка, донёсся голос, услышать который он так надеялся:— Говорю с вами через компьютер, который переводит мои мысли на ваш язык и наоборот. Почему для контакта со мной выбрали вас — единственного человека, которого я угрожал уничтожить? Конечно, у меня пропало такое желание. Так что можете говорить вполне свободно, — произнесло НЕЧТО.— Мы пытаемся найти решение проблемы, вызванной вашим присутствием, — резко бросил Мэтлин. — Каковы предложения с вашей стороны?— Мне хотелось бы навсегда оставить эту планету. Можете ли вы это как-то устроить?Это поставило Мэтлина в тупик.— Так вы что, не привезли с собой даже специального оружия оттуда… откуда прибыли?— Никакого, — согласился пришелец.Такое признание удивило Мэтлина в высочайшей степени.— Так вы хотите сказать, что мы можем сделать с вами всё, что нам заблагорассудится?— Да, за исключением…Мэтлин, естественно, заинтересовался этим исключением.Глазища существа глянули на него, моргнув. Чёрные в складках веки смежились на глазных яблоках, спрятанных в сложном мускулистом узле. Они открывались и снова скрывались в регулярном ритме. Мэтлину никогда не доводилось видеть такого ни у одной твари.— За исключением того, что действия, предпринимаемые с целью убить меня, окажутся пагубными для вас.— Объясните-ка, что вы понимаете под этим, — потребовал Мэтлин.По-прежнему пристально глядя на него, НЕЧТО дало необходимые пояснения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11