Марин помрачнел. Не было никаких сомнений в том, что сделать это должен именно он. Он должен заверить осужденного на смерть человека в том, что сделает все возможное, чтобы изменить приговор.
Тут он прервал свои размышления. Вверх по пандусу к нему.скользил прыголет. Он вдруг увидел, как красива эта машина, и» его охватил чуть ли не мальчишеский восторг. Это чувство порождала и мысль о беззвучном магнитном моторе, который он не мог видеть, и радующие взгляд очертания блестящего металлического корпуса. Короткие крылышки и крошечный хвост прыголета не использовались для создания подъемной силы; они только удерживали аппарат в равновесии, не давая ему переворачиваться. Его питала энергия, получаемая из могучего магнитного поля Земли, а этой силе было безразлично, летит человек в нормальном положении или вверх ногами.
Механик, который только что вывел прыголет из пещерообразного ангара внутри здания, освободил кресло, и Марин залез внутрь. Поднявшись в воздух, он занял коридор для частных летательных аппаратов, включил автопилот и набрал на телефоне личный номер Траска.
После паузы раздался баритон ученого:
— Да?
— Уэйд?
— О, это ты, Дэвид, — голос мгновенно изменился, в нем зазвучали нетерпеливые нотки. — Что случилось?
Марин рассказал Траску о заседании совета, затем начал торопливо его обнадеживать. Закончив свою тираду, Марин выжидающе замолчал. Он вдруг почувствовал себя опустошенным «и несчастным. Сколько смертных приговоров он сам вынес в свое время! Тысячи людей по его приказу гибли в бою. Но это было совсем другое дело.
— Дэвид, мне нужно с тобой встретиться. Прямо сейчас.
Времени для колебаний не было. Этому человеку нужно убедиться, что друзья его не покинули.
— Где? — спросил Марин.
— В «Лабораториях Траска».
Несколько секунд Марин обдумывал это предложение. Малоподходящее место для встречи. Поскольку окончательный приговор вынесен, лаборатории временно перейдут под опеку Государства. В порядке мероприятий по охране объекта власти будут действовать быстро. Захват лабораторий не нарушит права Траска на владение ими. Но его, Дэвида Марина, они не должны там обнаружить.
Какое-то время Марин колебался, затем отбросил сомнения.
Пришло время проявить свою дружбу на деле. Он ответил просто:
— Буду через десять минут.
— Отлично.
Раздался щелчок, и связь прервалась. Марин откинулся в кресле. Чувство опустошенности и неблагополучности не оставляло его. Впервые за всю карьеру у него возникло беспокойное ощущение, что он совершает ошибку.
В конце концов он отбросил эти тревожные мысли. Он начал осознавать, что теперь произойдет с Уэйдом Траском. Формально смертный приговор ему объявит Тильден Аралло, руководитель Группы 814. Когда это будет сделано, Траск теоретически сможет провести последнюю неделю своей жизни в такой роскоши, какую только сам пожелает. Этот момент правительственная пропаганда особенно подчеркивала. Блага, предоставленные осужденному, были призваны служить демонстрацией уровня свободы, какого цивилизация никогда еще не достигала. Оборотной стороной этой свободы был тот факт, что побег по сути дела был невозможен. После официального вынесения приговора в мышцу плеча осужденного «впечатывалось» особое электронное устройство. Оно могло быть активировано с любой контрольной станций, и это вызвало бы жгучую боль постепенно нарастающей интенсивности.
Это устройство было настроено на личный код осужденного.
Каждый человек во владениях Великого Судьи имел собственную комбинацию, зарегистрированную в Центре Контроля. Там была особая комбинация и для Дэвида Марина. Там также была отдельная комбинация для Уэйда Траска. Лишь немногие знали эту тайну абсолютной власти Великого Судьи.
* * *
— Садись, — сказал Траск.
Это был высокий, сухощавый мужчина, обладающий какой-то особой красотой, присущей людям высокого интеллекта, и исполненный странной решимости. Его глаза за стеклами очков сияли голубизной. В движениях читались спокойствие и собранность.
— Я хочу тебе кое-что показать, — сказал он.
Марин сел на предложенный стул. Поведение Траска озадачило его, но он смирился. Сомнительно, чтобы Траск хотел показать ему нечто, действительно имеющее значение в данной ситуации. С подобным он неоднократно сталкивался и раньше. Осужденные верили, что у них есть что-то важное, способное изменить их судьбу. Траск, похоже, поддался той же иллюзии. Марин почувствовал разочарование. Ему следовало бы знать, что эта возможность уже исчерпана.
Траск начал переминаться с ноги на ногу.
— Дэвид, — проговорил он, и в его голосе зазвучало напряжение. — Я кое-что от тебя скрыл. Помнишь, я говорил тебе, что «ввел нервные импульсы цыпленка в нервную систему собаки?
Марин ошарашенно кивнул. Этот вопрос, казалось, не имел никакого отношения к произошедшим событиям.
Траск настойчиво продолжал:
— По сути, это случилось давно — больше года назад. С тех пор я значительно преуспел в разработке этой идеи. Я уже провел несколько экспериментов на приппах. Сейчас я нахожусь на той стадии, когда точно знаю, что я в состоянии сделать.
В голосе Траска звучала уверенность и сила. Марин осознал это, И его охватило напряжение. Осужденные на смерть так себя не ведут.
Повисла пауза. Марин ждал; его желание выказать поддержку и сочувствие несколько охладело. Одно дело — поддержать убитого горем друга и гражданина. И совсем другое дело — чувствовать, что сейчас ему придется выслушивать изменнические высказывания.
— Уэйд, к чему ты ведешь? — резко спросил Марин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66