И это абсолютно верно. Но почему сегодня дети де-
лают все, что им вздумается? Почему они больше не при-
знают авторитета взрослых? Почему они не слушаются
родителей?
Чтобы пользоваться у детей авторитетом, не следует
орать на них или, тем более, прибегать к рукоприклад-
ству. Требуется нечто другое.
Слишком много фамильярности
Может быть, нынешние дети не признают авторитета
взрослых потому, что те стали общаться с ними как с рав-
ными?
Эта идея появилась не случайно: ведь прежде отноше-
ния в семье были совершенно иными. В начале нашего ве-
ка на детей смотрели, в сущности, как на ручных зверьков,
не приспособленных к самостоятельной жизни, а следова-
тельно, нуждавшихся в присмотре и руководстве. Но,
опекая их, следовало соблюдать дистанцию, чтобы не
уронить родительский авторитет. Пятьдесят лет тому на-
зад мы не говорили <ты> своему отцу, мы не смели раз-
говаривать при взрослых за столом. В некоторых отда-
ленных деревнях Франции и сейчас женщины и дети по
традиции беспрекословно повинуются отцу семейства,
как некогда вассалы повиновались своему сеньору.
Однако почему эти отношения так изменились? Толь-
ко ли родители в этом виноваты? И достаточно ли на-
учить их пользоваться родительской властью, чтобы
восстановить прежние порядки?
Ослабление семейных уз
То, что случилось с семьей в начале XX века, напоми-
нает перемену в отношениях между сеньорами и вассала-
ми, происшедшую в средние века.
Вассалы подчинялись своему господину, пока он нахо-
дился рядом. Тут действовал не столько страх, сколько
сам факт присутствия сеньора. Он умел выслушивать жа-
лобы, разбирать тяжбы, примирять враждующих и т. д.
Но вот сеньор отправляется в крестовый поход. Те,
кто его замещает, не имеют ни реальной власти, ни авто-
ритета, горожане и крестьяне не находятся больше под не-
дремлющим оком своего господина. Они поднимают вос-
стание и по возвращении сеньор обнаруживает, что те-
перь он вынужден общаться на равных с теми, кто еще
недавно беспрекословно подчинялся ему.
Именно это произошло в семье во время первой миро-
вой войны 1914-1918 годов, и с тех пор положение
постоянно ухудшается.
Почти все отцы семейств были мобилизованы, а дома,
в мастерских и на полях остались женщины, плохо подго-
товленные к роли главы семьи, выбивающиеся из сил,
страдающие душевно и физически.
Силой обстоятельств старшие дети стали как бы за-
мещать отцов. Преждевременно повзрослевшие и тордые
доверенной им ролью мужчин, они иногда путали свобо-
ду со своеволием.
По мере того, как нужды войны становились все более
неотложными, подростки очень рано шли па заводы и
в мастерские, часто работая бок о бок со своими матеря-
ми, мобилизованными для работы на производстве. Се-
мья распадалась. Дом пустел. Он оживал только тогда,
когда все собирались за столом. Так появилась новая со-
циальная структура.
После войны уже невозможно было вернуться к пре-
жней семейной дисциплине, основанной на принуждении.
Усталые и павшие духом солдаты, нередко искалеченные
на войне, в общем-то примирились с той новой ситуацией,
которую застали по возвращении. Отныне они общались
с женами и детьми на равных и уже не пытались вернуть
себе главенствующее положение в семье: времена измени-
лись.
Вторая мировая война также оказала пагубное влия-
ние на молодежь. Глядя на то, как орудуют дельцы черно-
го рынка и прочие оборотистые ловкачи, молодые люди
окончательно теряли традиционные нравственные ориен-
тиры, определявшие в прошлом их поведение, подобно
дорожным знакам, указывающим путешественнику вер-
ное направление.
Женский труд получил широкое распространение, что
повлекло за собой увеличение числа разводов и случаев
раздельного проживания супругов. Д первыми жертвами
такого рода процессов обычно становятся дети. В боль-
шинстве французских семей (50 80%) отец и мать рабо-
тают на производстве. Поэтому ребенок должен утром
уходить в школу одновременно с родителями, спешащи-
ми на работу. Поскольку днем дома никого нет, школьни-
кам приходится питаться в столовых.
Вторую половину дня они проводя i в классах, а потом,
собравшись в безликие толпы, бродят по улицам, ожидая
возвращения раздраженных и измотанных родителей, ко-
торым уже не под силу наниматься воспитанием детей,
оказывать им-должное внимание. Дети не находят больше
в семье моральной поддержки, того теплого домашнего
очага, в котором они, осознанно или подсознательно,
ощущают жизненную необходимость.
Конечно, иногда отец пытается показать свою власть,
но этот акт чисто формальный, поскольку отцовская
<власть> не соответствует его истинному положению в
семье. Такие попытки вызывают у ребенка только
сопротивление и гнев.
Ребенок, выйдя из дому, оказывается беззащитен
перед поджидающими его на каждом шагу опасностями.
Он легко может попасть иод влияние дурной компании.
Воистину люди должны рождаться добрыми, чтобы по-
добная подготовка к жизни не обернулась катастрофой.
Я, конечно, знаю, что в реальной жизни не все семьи
подверглись полной деградации. Во французской деревне,
в этой большой семье, положение не столь трагично. Как
ни странно, за это мы должны благодарить окружающую
природу. Ведь у деревенских детей есть сады, поля и реки,
рыбы,кролики и куры... А у юродских часто нет ничего,
кроме ласковой бабушки, у которой они могут спря-
таться, и... улицы,
Разрушение социальной среды
В начале века как в городе, гак и в деревне человек жил
словно в большой семье, много требовавшей от него, но
и многое прощавшей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108