– Насчет тех серых пилюль, что вы мне дали: они чертовски сильные.
– Похоже, они помогли, – сказал доктор Дрейк.
– Я мог из-за них слышать голоса?
– Боже правый, нет!
– А если в связке с бромидом и хлоралом?
– В моей микстуре не было хлорала.
– Не было, но, если начистоту, у меня была своя бутылка.
Признание не обескуражило доктора Дрейка. – Вечная история с больными, – сказал он. – Никогда не знаешь, что они принимают тайком. Я знал случаи, когда люди вот так заболевали серьезнейшим образом.
– Так я и был серьезнейшим образом болен. Я слышал голоса почти две недели подряд.
– А сейчас они умолкли?
– Да.
– И вы перестали пить бромид и хлорал?
– Да.
– Тогда нечего и гадать. На вашем месте я бы воздержался и от моей микстуры. Она вам вряд ли на пользу. Я пришлю что-нибудь другое. Это были мерзкие голоса, я полагаю?
– До невозможности. Откуда вы знаете?
– Они всегда такие. Многие время от времени слышат голоса, и они почти всегда мерзкие.
– Вы не думаете, что ему нужно показаться психологу? – спросила миссис Пинфолд.
– Можно, если хочется, только на мой взгляд это простейший случай отравления.
– Какое облегчение слышать это, – сказала миссис Пинфолд, но мистер Пинфолд не спешил ухватиться за этот диагноз. Он знал то, чего не знали другие, даже его жена и меньше всего его медицинский советчик: что он претерпел огромное испытание и собственными силами вышел из него победителем. Достославная победа, при том что насмешник-раб всегда пребудет с ним в его колеснице напоминанием о смертности.
На следующий день было воскресенье. После мессы мистер Пинфолд сказал:
– Знаешь, я не могу встречаться с Сундуком. Еще несколько недель я не смогу заговорить с ним о его Ящике. Затопи камин в библиотеке. Я хочу немного поработать.
Дрова потрескивали, слабое тепло потянулось к промерзшим полкам. Впервые после своего пятидесятилетия мистер Пинфолд сел за работу. Он вынул из ящика стола рукопись незавершенного романа и стал ее листать. Он еще не забыл сюжет. Он знал, что нужно сделать. Но его томила более неотложная задача, нужно было немедля разобрать корзинку с новым, богатым опытом – пока товар не выдохся. Он вернул рукопись в ящик, выложил перед собой лист бумаги и четко, твердо вывел:


Испытание Гилберта Пинфолда.
Жанровая картина.
Глава первая.
Портрет художника в зрелые годы.




1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43