Немец неловко упал рядом с долговязой фигурой, упираясь ей в ноги, но Оскар уже был рядом, целя прямо в лоб трясущегося турка. Одно мгновение Энквисту казалось, что нацеленный пистолет не помешает этому безумному снова попытаться выстрелить. Потом пальцы Тарика разжались, и автомат с гулким грохотом упал на пол. Сам турок, словно жизнь покинула его тело, осел назад на свою измятую и воняющую потом кровать.
– Мы ловкие парни! – поднимаясь с пола, восхитился Рихард. Почесав ушибленный локоть, он добавил: – Хотя и пьяные.
Оскар отсалютовал ему рукой с пистолетом, как когда-то это делали шпагами. Турок, застонав, подобрал под себя ноги и отполз к стене, где сжался в комочек. Было удивительно смотреть, как он сложил свое долговязое тело.
– Нет! Не подходите! – слабо прохрипел он на удивление высоким голосом.
– Ну-ну! – успокаивающе проговорил Энквист, пряча пистолет. – Мы совсем не те дьяволы, которых ты так боишься.
– Все вы ходите в обличьи людском! – турок говорил дрожащим голосом истерика или религиозного проповедника.
– Не дергайся, как баба, которую насилуют. Лучше немного успокойся и подумай: разве дьяволы собирались поговорить с тобой и уйти? Мы не будем тебя даже бить. Пришлось, конечно, применить насилие – но ты первый начал.
Долговязый не хотел слушать никаких доводов, только, как одержимый, мотал головой, вжимался в свой угол и бормотал что-то вроде «изыди, изыди!». Рихард, тяжело ступая, подошел к кровати и отодвинул Оскара в сторону.
– У-тю-тю, сю-сю! – передразнил он. – «Мы не будем тебя даже бить»! Не видишь, что ли – он в этом очень нуждается! Или нет: толпы ученых в лабораториях придумывают разные штуки, облегчающие беседы подобного уровня. Надо уважать их нелегкий труд.
В руках немца появилась авторучка.
– Что там? – поинтересовался Оскар. – Карманная дыба или шприц с «эликсиром правды»?
Не отвечая, Рихард извлек из ручки стержень и, отломив у него кончик, противоположный пишущему, поджег остаток. Турок смотрел на все это застывшим, невидящим взором, и только, когда облако дыма окутало его лицо, длинные руки и похожее на складную вешалку тело вновь задвигались. Он сильно, до слез закашлялся. Дыхание стало хриплым, но ровным.
– Прошу! – Рихард отошел в сторону. – Только будь осторожен, не вдохни остатки дыма. Вообще-то он тяжелее воздуха и должен уже опуститься на пол, но кто его знает…
Оскар недоверчиво покачал головой, но все же опасливо приблизился к кровати.
– Кто ты? – спросил Энквист.
– Я… у-аа-оу!!! – завыл тот таким голосом, какой бывает у людей, притворяющихся, что они вызвали духа и тот вселился в их тело. – Я… капитан Валериу Крайовяну из Румынского Королевского Агентства Информации!
Когда последнее слово слетело с губ долговязого, он вдруг затрясся, а потом стал извиваться, как перерубленный пополам червяк. Через несколько мгновений он успокоился и вдруг снова взглянул на Оскара, прямо в глаза. Это был абсолютно другой взгляд – яростный и осторожный. В нем не было ни готовности отвечать на вопросы, ни прежнего безумного страха и почти полной невменяемости.
– Что вам нужно от меня? – неузнаваемо твердым голосом спросил лжетурок. Оскар вопросительно глянул на немца, но тот только растерянно пожал плечами.
– Пожалуй, нелегкий труд ваших ученых все-таки пропал даром, – вздохнул Эпквист. – Ну что ж… Нас, господин Крайовяну, интересует ответ на один маленький вопросик.
Румын поморщился, услышав свое настоящее имя. Рихард неуверенно зарычал на него:
– В чем дело, мозгляк? Почему ты не в трансе, почему ты задаешь нам вопросы, а не отвечаешь на наши?
– Потому, что меня готовили к подобному, придурок!! – румын закашлялся, когда попытался рассмеяться. – Наши ученые тоже не лыком шиты. К сожалению, твой проклятый дым – что-то новенькое, поэтому он успел подействовать.
– Ладно. Ты хотя бы стал разговаривать, как нормальный человек – это тоже хороший результат.
– Ты думаешь? – ухмыльнулся Крайовяиу.
– Пока да. Ответь на наш вопрос и оставайся один – больше нас не увидишь.
– И что это за вопрос?
– Ты был у поезда венгерского правительства, когда там палили из энергетического оружия? Ты видел ЭТО?
Долговязый затрясся сначала в беззвучном, потом в истерично всхлипывающем смехе. В глазах его опять появился безумный блеск.
– Оружие? Ярко светящиеся лучики, режущие людей, как острый нож камыш на болоте? Ха-ха-ха!! Это – то, что вы хотите знать?
Оскар спокойно ждал, когда он снова успокоится, хотя и не был уверен, что румын сумеет это сделать. Рихард зло сжал кулаки:
– По-моему, он над нами издевается. Дай-ка я ему врежу пару раз.
– Погоди!
Долговязый дрожал, пытаясь совладать с собой. Его всхлипы, постепенно стихая, длились еще несколько секунд. Потом в темной маленькой комнате воцарилось зловещее спокойствие. В окно вдруг проник тусклый луч лунного света, от которого скулы и длинный нос румына стали бледно-зелеными, будто у гниющего покойника.
– Я задал вопрос, – напомнил Оскар.
– Я помню, – хрипло отозвался Крайовяну. – Был ли я ТАМ?! Был ли? Я пытаюсь забыть тот день, но знаю, что не забуду никогда. Может, если рассказать об этом вам, мне станет легче? Не знаю. Знаю только, что вам от моего рассказа станет только хуже. Я точно знаю: вы пожалеете, что искали меня, что нашли меня, что слышали мою исповедь!
– Хватит нас пугать, приятель! – недовольно вставил свое слово Рихард. – Да он просто время тянет!
Однако Оскар почувствовал, как внутри шевелится нечто похожее на страх, страх перед тем, что он сейчас услышит. Нет, чепуха! Просто флюиды страха, исходящие от этого смертельно испуганного человека, действуют и на него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119