Хаэмуас и сам чувствовал усталость, вызванную не столько физическими нагрузками, сколько напряженными переговорами. Он был астрологом и поэтому в начале каждого месяца составлял гороскоп для себя и для всей своей семьи. И если верить этому гороскопу, последняя треть сегодняшнего дня была наделена особым значением – она могла принести ему либо огромную удачу, либо, наоборот, большое несчастье, в зависимости от того, как поступит сам Хаэмуас. Двусмысленность этого предсказания вызывала досаду, и, направляясь в свои покои, чтобы отдохнуть перед обедом, Хаэмуас не мог думать ни о чем ином. Пышные празднества, которые фараон устраивал у себя во дворце, часто доставляли царевичу подлинную радость. Сюда неизменно приглашались гости со всех концов света, были здесь и его коллеги-ученые, врачеватели и чародеи – подходящая компания для бесед и споров. Но нынче вечером за любым, даже за самым случайным, малозначительным разговором он не сможет забыть о странном предсказании гороскопа.
В его покоях никого не было. Хаэмуас не стал звать Касу, чтобы раздеться. Он сам сбросил с себя одежду, с жадностью выпил воды из большого кувшина, всегда стоявшего наготове в просторном зале, и с чувством явного облегчения опустился на ложе.

Зашло солнце, и через час в огромном зале, отведенном Рамзесом для приемов, уже объявляли о приходе Хаэмуаса, Нубнофрет и Гори. Они вошли, сопровождаемые свитой.
Когда верховный глашатай стукнул посохом по полу, все разговоры прекратились, гости молчали, с почтением выслушивая все титулы Хаэмуаса, но когда они с семьей уже входили в зал, гомон поднялся снова, и Хаэмуасу казалось, будто он плывет в волнах людского моря.
Сотни гостей в ярких одеждах стояли небольшими группками или прогуливались по залу, держа в руках чаши с вином; они беседовали и смеялись; мощная волна их голосов шумным эхом отдавалась от расписанных колонн и потолка, разукрашенного мелкой россыпью серебряных звезд.
К ним подошла девочка-рабыня, совершенно нагая, лишь ее талия была перехвачена бело-синей лентой. Она поклонилась и возложила им на головы гирлянды из розовых лотосов и синих васильков. Другая рабыня поднесла восковые палочки, уснащенные благовониями, которые полагалось прикреплять к парику. Хаэмуас послушно склонил голову, чувствуя, как мягкие ручки касаются его головы, повязывая ленту. При этом не переставал всматриваться в толпу гостей.
К ним приближалась Бинт-Анат. Длинный алый наряд в мелкую складку плотно облегал фигуру, летящая накидка не скрывала изящных плеч, а длинные черные пряди ее парика уже блестели от подтеков тающего воска. Девушка-рабыня отошла, и Хаэмуас склонился перед Верховной женой правителя Египта.
– Приветствую тебя, брат, – весело произнесла Бинт-Анат. – Я бы с удовольствием побеседовала с тобой, но прежде мне надо поболтать с Нубнофрет. Я так давно ее не видела. Прошу меня простить.
Подобно богине, подобно самой Хатхор, она легко двигалась в ореоле почтения и благоговения, охватывавшего всех, кто ее видел; рядом всегда высились два дюжих шарданца-телохранителя, а следом за ней шествовала изысканно убранная свита.
– С каждым разом, Бинт-Анат, ты становишься все красивее и красивее, – серьезно произнес Хаэмуас. – Конечно, я прощаю тебя. Но тогда ты должна написать мне письмо.
Улыбнувшись ему ослепительной улыбкой, она повернулась к Нубнофрет. Сопровождавшие ее дамы прекратили веселую болтовню. Они теперь бросали робкие взгляды на Гори, отворачивались затем только, чтобы через мгновение снова посмотреть в его сторону, еще раз увидеть его прекрасное лицо и загорелое сильное тело. Он дружески улыбался, глядя на них, и Хаэмуас, перехватив взгляд Антефа, подмигнул ему. Самая смелая из дам подошла к ним и, поклонившись Хаэмуасу, обратилась прямо к Гори.
– Возможно, царевич, тебе потребуется пара, чтобы пройти в обеденный зал, ведь ты всего два дня в Пи-Рамзесе и еще не приобрел здесь друзей, – начала она. – Меня зовут Неферткай, я – дочь Мея, царского архитектора. Я буду рада составить тебе компанию во время обеда, а потом, если пожелаешь, я могла бы для тебя спеть.
Хаэмуас с интересом наблюдал, как озадаченное недоверие, поначалу охватившее Гори, медленно сменяется интересом, стоило только ему рассмотреть высокую грудь Неферт-кай, ее стройную талию, обтянутую желтым облегающим платьем, ее глаза с поволокой, обведенные сурьмой, и выразительный влажный рот. Гори склонил голову.
– Поскольку ты дочь Мея, значит, можешь среди прочих избранных наслаждаться изысканным обществом в самом первом ряду от царского возвышения, – сказал он. – Так отведи и меня туда, Неферт-кай, и я буду рад отобедать в твоем обществе, как только объявят о прибытии фараона. Я страшно голоден.
И они ушли, ловко лавируя среди толпы. Хаэмуас смотрел им вслед. Антеф скромно растворился среди гостей, но Хаэмуас знал, что хотя Гори может весело провести время за обедом в компании девушки, может с ней изрядно выпить, целоваться, говорить комплименты, а может быть, и перейдет к более страстным ласкам в тиши и уединении садов, раскинувшихся вокруг дворца, к ночи он все равно будет бесцельно бродить вдоль реки или же вернется в свою комнату в компании верного Антефа.
Хаэмуас знал, что мужчины не интересуют его сына, хотя не раз бывало, что некоторые из них начинали испытывать к нему сексуальное влечение. Гори нравились молодые девушки, что так за ним и увивались, но его чувств по-настоящему пока не затронула ни одна из них, а значит, и тело его тоже не принадлежало никому. Для Гори душа и тело были нераздельны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216