– У женщины были пегие – темно-русые с белесыми пятнами-подпалинами – волосы и уже знакомые мне крапчатые глаза.
– Я ищу арчейку по имени Элиса, – поклонился я незнакомке. – Она говорила, что живет здесь.
Вообще-то я был почти уверен, что Элисы в деревне нет, вряд ли она успела вперед нас добраться сюда из Каннингарда. Но сразу заводить разговор об укусе было как-то неловко.
– Зачем она тебе понадобилась?
Женщина не стала переспрашивать имени и вообще не выказала ни малейшего удивления.
– Хочу заключить сделку, – честно ответил я.
– Что-то непохоже, – недоверчиво протянула пегая. – И где же твой стряпчий?
– Я пришел один. Мне не нужен поверенный, чтобы заключить договор.
– Что же это за сделка такая?
– Если Элиса здесь, я бы хотел переговорить с ней.
– Говори, что за сделка, или проваливай, – оскалила арчейка желтоватые зубы. На краю леса показались еще три оборотня – мужчины. Из одежды на них были только кильты.
Я мешкал недолго, в любом случае собирался попытать счастья в этом селении.
– Хотел заплатить ей за укус оборотня, – признался пегой арчейке.
Среди реакций, к которым готовился, был и откровенный смех. Но пегая лисица не засмеялась.
– Фью-у-у! – присвистнула она. – С таким разговором тебе к старейшине надо! – И махнула рукой сородичам: – Сюда, парни. Наш гость решил стать оборотнем.
Мужчины в кильтах приблизились к клену. Темная поросль у них на груди, в отличие от той, что покрывала заднюю часть ушей, вовсе не была похожа на звериный мех.
– Пошли, – мотнул головой в сторону деревни цыганистого вида арчайд. Смоляные космы торчали у него во все стороны, в короткую мочку уха было вставлено золотое кольцо.
Вчетвером мы отправились через луг по направлению к домикам. Арчейка же вновь зашла за ствол дерева и словно испарилась.
Дома у арчайдов оказались совсем низкими, соломенные стрехи крыш едва не касались земли; окон, если они были, я не разглядел. Дом старейшины стоял не в центре деревни, как в обычае у людей, а в дальнем конце, почти у самой скалы. Вслед за своими проводниками я шагнул, нагнувшись под низкой притолокой, в полутемные сени. Дальше проем без двери вел в более светлую комнату. Всю левую стену занимала печь из дикого камня. Забавно, что снаружи трубы я не заметил. Зато имелась дыра в потолке, сквозь которую проникал дневной свет. Прямо под ней стоял небрежно сбитый из досок стол с двумя лавками по сторонам. Сейчас одну из них занимал крупный жилистый мужик. Черная с проседью борода закрывала нижнюю часть лица, густые волосы стянуты ремнем в хвост на затылке. Кроме кильта на нем была еще перевязь через плечо, сколотая у пояса массивной серебряной фибулой. Старейшина чистил ногти здоровенным ножом, он не сразу поднял глаза на нашу делегацию, выдержав долгую паузу, которая, вероятно, должна была продемонстрировать нам нашу незначительность.
– Что вам? – наконец спросил он, оторвавшись от своего занятия. Взгляд желто-коричневых глаз прошелся по соплеменникам и задержался на мне.
– Этот человек пришел к Меняльному дереву, Хорт, – ответил арчайд с серьгой в ухе. – Он хочет стать оборотнем.
– Вот как? – Хорт перевел взгляд на говорившего, а потом снова внимательнейшим образом оглядел меня с головы до ног. – Давненько желающих не было. Поди, хочешь стать бессмертным? – усмехнулся он, блеснув длинными, хищно заточенными клыками.
Я не видел повода скрывать свои побуждения, поэтому кивнул.
– А ты знаешь, что стать одним из нас дорогого стоит?
– Сколько? – прямо спросил я.
– Хмм. Тут надо как следует подумать. А ты не стой столбом, присаживайся. – Старейшина указал на лавку по другую сторону стола. Я уселся на предложенное место. Сопровождавшие меня перевертыши остались стоять: один у печи, два других – по сторонам от входа.
– Бессмертие – ценный дар, сами боги ревнуют к нему, не позволяя нам плодиться, подобно людям. Иначе земля давно переполнилась бы моими собратьями. А если еще и люди станут обращаться в лис – не избежать гнева Охары.
– Сколько? – повторил я.
– Понадобятся большие жертвы покровителю хвостатых и клыкастых…
– Сколько?
– А сколько у тебя есть? – нагло оскалился старейшина.
– Назови свою цену.
– Ты что же, думаешь торговаться? – изумился Хорт. – Бессмертие не тот товар, чтобы скаредничать. Давай все, что у тебя есть. А я сочту и решу, достаточно ли, чтобы стать одним из нас.
Карие глаза, на которых почти не заметны были крапины, насмешливо уставились мне в лицо. Я выдержал взгляд, но что толку играть в гляделки, когда все козыри на руках у противника.
– Бери. – Я бросил через стол арчайду тяжелый кошелек. Тот ловко поймал на лету плотно набитый мешочек.
– Ого! Ты, я вижу, не бедняк. – Старейшина встряхнул кошель, глухо брякнули внутри золотые, потом высыпал деньги на столешницу. Глаза замерших у двери перевертышей жадно блеснули. Хорт неторопливо пересчитал лорры, ссыпая их по одному обратно в мешок. – Триста пять, – вслух сообщил он. – Солидная сумма. Добавь к этому свой клинок, и мы сговоримся.
– А ты не перегибаешь, любезный? – осведомился я, опуская ладонь на рукоять меча и пристально следя за тем, как мой кошель исчезает в складках перевязи.
– Да в чем проблема? – Хорт изобразил непонимание. – На кой тебе клинок, когда отрастишь такие зубы? – Он снова продемонстрировал в улыбке резцы. – Давай, решайся, и ударим по рукам!
Оборотень протянул через стол руку. Я несколько минут сидел молча, стискивая рукоять. Когда бросал кошелек – хоть бы что, а вот отдавать оружие было невыносимо. Но отступить назад значило распроститься с единственной надеждой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134