– Но, когда «уходят» твои друзья и знакомые, поневоле начинаешь задумываться о собственной бренности… – Министр грустно вздохнул. – Скорбные времена настали!
Женщина согласно кивнула.
– Это, знаете ли, чувствительный удар для всего города, – продолжал казначей. – Нелегко найти замену такому правителю. (Гостья снова закивала.) Надеюсь, его сын окажется достойным преемником. Мы назначили ему двух регентов. Хотя Совет предпочел бы кого-то более опытного, но… В общем, кандидатов было не так много. А вы ведь когда-то живо интересовались проблемами города? – Министр с новым интересом взглянул на Мирру. – Помните наши обсуждения?.. В вас была финансовая жилка, не спорьте!
Мирра улыбнулась, припоминая дни молодости.
– Послушайте-ка! Теперь, когда вы вернулись… Мы всегда отдавали предпочтение династической преемственности, но по закону последнее слово в выборе правителя принадлежит Совету. Формально решение еще не оглашено. Я могу переговорить с магистратами. В основном это новые люди, но правитель так часто вспоминал о вас, и, знаете ли, эти годы мы занимались большей частью воплощением тех самых ваших проектов! Если ваш муж не против (Вран ведь и ему не вовсе чужой!)…
– Нет, нет… – испуганно запротестовала правительница. Она начала понимать, что опасения Бинош небеспочвенны. – У нас с мужем другие планы!
Министр ушел немного расстроенным. Мирра от всей души надеялась, что он не станет ни с кем делиться своими недавними мыслями, а то вдова и впрямь решит, что она приехала интриговать против нее.
Но вечером, глядя из окна на погружающийся в ласковые летние сумерки Вран, Мирра помимо воли стала представлять, что могло бы быть, если бы она вдруг согласилась. Змей подошел неслышно и, обняв жену, встал рядом. Закат был потрясающе красив.
– Знаешь, – задумчиво произнесла драконница, – тогда, после битвы, я также смотрела на город и ощущала себя почти всесильной. И мечтала об этом городе (глупо, правда?), как стану править в нем, все переделаю на свой лад… Я тогда все еще была под впечатлением от визита к эльфам, думала, что устрою из Врана второй Андор-Афель. Но здесь и так красиво!
Эрссер поцеловал ее в висок, что можно было расценивать как согласие.
– Давай уедем поскорее! Сразу после похорон, – ни с того ни с сего попросила она.
– Разве ты не хочешь какое-то время побыть со старой подругой? Вы не виделись пятнадцать лет… Остались и еще знакомые, которые помнят тебя.
– Да. – Мирра вспомнила недавний разговор с лордом-казначеем. – Но все равно, давай уедем.
Змей внимательно посмотрел на жену.
– Хорошо, – согласился он.

Похороны были пышными. Печально звучали большие медные трубы-рога на стенах цитадели. Воины с трудом сдерживали народ по сторонам улицы, когда траурная процессия с телом правителя медленно проплывала к месту кремации. Обложенный хворостом помост стоял прямо посреди центральной площади и был окружен четырьмя высоченными мачтами, на которых реяли личный штандарт правителя, флаг города и траурные черные стяги. Мирра и Эрссер старались держаться на втором плане. Перед выносом тела их посетила Бинош, извинилась за то, что была излишне резка во время последней беседы. Подруги обнялись, но примирение вышло не слишком искренним.
– Прости, с того времени, как Эйнар заболел, я просто схожу… сходила с ума. И я-думала, что буду с ним до последней минуты… – Бинош чуть развела руками. – Скажи, он говорил с тобой? Что он сказал, перед тем как умер?
На секунду Мирру охватило искушение сказать Бинош что-нибудь обидное, но мстить несчастной женщине за простую невежливость было недостойно.
– Сказал, что умирает счастливым, в своем городе, окруженный любимыми женой и детьми! – Мирра постаралась отразить общий смысл их беседы, ведь она не знала, что слова Эйнара окажутся последними, и разговор вышел сумбурным.
– Ты останешься в городе после похорон? – спросила Бинош, и Мирре послышалось напряжение в ее голосе.
– Нет, – сухо отозвалась она, – у нас дела дома! – и первой вышла из комнаты.
Сразу после того, как пепел правителя был собран в урну и она заняла свое место в каменной усыпальнице «Эйнара Вранского», Мирра и Эрссер покинули город, вежливо отказавшись от участия в тризне. Их никто не удерживал.

Прошел еще год.
– Просто «Анатомический театр» какой-то, – скривился Змей, разглядывая себя в огромное медное зеркало, – и страшно чешется!
Дракон изогнулся и принялся, как собака, чесать себе бок задней лапой. Мирра рассмеялась:
– Интересно, а в человеческом облике ты будешь такой же прозрачный!
Дракон игриво выдул в ее сторону огненный шарик. Мирра притворно ахнула и отскочила.
– Ладно, злой дракон, пойду продавать твою старую шкуру. – Мирра поправила диадему на голове. – Думаю, оружейники отвалят нам за нее не меньше тысячи астов. Аст – мера веса, а также и денежная единица, имеющая хождение в центральных государствах Эттариса, 1 аст равен тысяче золотых сард.


– Купи побольше жирненьких бычков!.. И книг! – крикнул ей вслед Змей, поворачиваясь перед зеркалом, словно модница, примеряющая новый наряд.
– Так все-таки книг или бычков?! – на ходу обернулась Мирра, но дракон был слишком занят собой и не ответил. – Значит, побольше платьев! – Мстительно заметила она и сбежала по лестнице на первый этаж. На маленьком заднем дворе двое слуг упаковывали в плотную ткань золотую драконью шкуру. Солнце дробилось в округлых золотых чешуйках. За доспехи из драконьей кожи в отдаленных государствах платили алмазами по весу. Но, право, они того стоили, ни один клинок, и даже снаряд, пущенный из катапульты, не мог пробить брони, сделанной из чешуи дракона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158