Ее самец его чувствует? Настолько хорошо, что знает, где находится его рука? Чтобы показать ей… О, тогда ладно.
И он повел ее, и она пошла туда, куда он просил, и в нужный момент выпустила злую вещь так, что она упала в руку того мягкого, который спас Кормильца, – хотя ей показалось странным, что совершивший доброе дело может воспользоваться такой ужасной вещью. Зачем она ему?
Хотя она и не видела ничего, ей удалось понять, что мягкий будет с ней делать, – он погрузил ее в бок другого мягкого, воскресшего из мертвых, который находился сверху, старясь его задушить.
Странно, что оба они кричали – сначала первый, которого ударили злой вещью, а потом тот, что нанес удар, и оба кричали там, где она слышала разумом, и их крики продолжались довольно долго.
На самом деле разум того, кто остался жив, продолжал кричать даже после того, как перестал кричать его голос. Он кричал и кричал, даже когда Кормилец зажег слабый свет и собрал их всех вместе далеко от того места, где в темной пещере остались лежать злая вещь и два тела.

ЭПИЛОГ


Менестрель бросила на человека с Востока взгляд, полный отвращения и презрения. Но его это не слишком обеспокоило; очевидно, он привык к подобным вещам. Однако он избегал смотреть на сидящую у костра девушку, держащую за руку брата. Два джарега с довольным видом устроились на плечах человека с Востока, теперь их ничто не тревожило – вероятно, их разум рептилии пришел к выводу, что кризис преодолен. Они успели доесть остатки зажаренного на костре атиры.
– Ну? – осведомилась Сара.
– Я рад, что ты сюда добралась.
– Твои джареги – хорошие проводники, – заявила Сара. – Я сразу поняла, чего они хотят.
– Я так и подумал. Спасибо, что пришла.
– Пожалуйста, – ответила она и повторила: – Ну?
– Что – ну? Тебя интересует мое здоровье? Мне стало намного легче дышать, по сравнению с тем, что было три дня назад.
– Меня не интересует твое здоровье. Я спрашиваю о нем.
Очевидно, Влад прекрасно понимал, о ком говорит Сара.
Савн сидел и смотрел в огонь, не обращая внимания на их разговор, да и на все остальное, что происходило вокруг него.
– Со здоровьем у него все в порядке. Но, как видишь…
– Да. Я вижу.
– Наверное, за мной охотятся как за похитителем детей.
– Среди прочего. Староста городка обратился за помощью к Империи и произносит напыщенные речи о необходимости организовать на тебя охоту. Он готов заглянуть за каждое дерево, перевернуть каждый камень. А их родители ужасно мучаются, им кажется, что ты убил детей или использовал для своих восточных ритуалов. Я не знаю, почему я не призвала…
– Кого не призвала? Джарегов? Уже было.
– Да, пожалуй, ты прав. Они нашли тело рядом с трупом его светлости. А еще там оказался местный лекарь.
– Ваг? В самом деле? Он мертв?
– Нет, едва жив. Ты с ним поработал?
– Что?
Она посмотрела ему в глаза, пытаясь понять, не лжет ли он. Потом пожала плечами:
– Его пытали.
– Понятно. Нет, полагаю, это дело рук Лораана и убийцы. Теперь все встало на свои места – вот каким образом они меня нашли.
– Ну, он выживет. Ваг утверждает, что его вылечил Савн. Мальчик станет хорошим лекарем, если оправится от пережитых потрясений.
– Да, если оправится.
Поли бросила на него свирепый взгляд. Сара догадалась, что за два дня, прошедших после смерти барона Смолклифа, девушка почти не разговаривала с Владом.
– Значит, Лораан и джарег тебя нашли, – сказала Сара. – Как тебе удалось с ними расправиться?
– Все сделал он.
Сара посмотрела на юношу-теклу.
– Он сделал?
– Да. Он нейтрализовал волшебство Лораана, помог отвлечь убийцу и в конце концов убил Лораана.
– Я тебе не верю.
– А мне все равно.
Сара пожевала губу.
– Что с ним произошло?
– Я не могу сказать наверняка. Полагаю, все дело в том, что он держал в руках и применил клинок Морганти. Кроме того, перед этим он довольно сильно ударился головой, а кончилось тем, что он убил своего лорда. Он пришел в себя только после того, как я телепортировал нас оттуда, посмотрел на свою руку, укусил ее, закричал и с тех пор не произнес ни одного слова.
Менестрель молча кивнула.
– Он делает то, что ему говорят, даже ест и поддерживает свое тело в чистоте.
– И все?
– Да.
– Что ты собираешься делать?
– Я намерен продолжить свое путешествие. Стыдно разрешить местным жителям прикончить меня после того, как мне удалось спастись от Лораана и джарега.
– И ты хочешь, чтобы я проследила за возвращением мальчика и его сестры домой?
– Нет, только сестры.
– В каком смысле?
– Сама подумай. Мальчика видели со мной, друзья пытались его избить, все сообразят, что он участвовал в убийстве его светлости, которого здесь любили – что весьма удивительно для воскресшего из мертвых ублюдка. Какая жизнь его здесь ждет?
– О чем ты говоришь?
– Я говорю о том, что он несколько раз спас мне жизнь, а в качестве награды испытал такой шок, что тронулся умом.
– А чем ты можешь ему помочь?
– Я могу попытаться его вылечить и буду оберегать от опасности.
– Ты собираешься скитаться, прятаться от джарегов и таскать за собой мальчика?
– Да. Во всяком случае, до тех пор, пока он не поправится. В конце концов, он уже никогда не будет ребенком. Он сам решит, как ему жить дальше.
– А почему ты думаешь, что он не будет тебя ненавидеть?
– Будет, наверное.
– А почему ты считаешь, что сумеешь его вылечить?
Влад пожал плечами:
– У меня есть кое-какие идеи. Я их испробую. А если у меня ничего не получится, я знаю нужных людей.
– Значит, ты намерен забрать его от семьи…
– Верно. Пока он не исцелится. А дальше… он сам решит.
Сара долго смотрела на него, а потом взорвалась:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71