«Эй, вон Тедди!». Это выводит его из оцепенения, он трясет головой, словно пытаясь выкинуть из нее мысли, фокусирует взгляд на Мэдисоне и решительно кричит: "Да нет, черт возьми, это не Мэдисон, это Тернбол ". С парнем, которого я принял за Мэдисона, подходят поздороваться двое других парней в смокингах, он поворачивается к нам спиной, и внезапно, сзади, Эберсол обхватывает шею Тимоти и делает вид, что хочет его задушить. Прайс отпихивает руку, а потом пожимает ее со словами: «Привет, Мэдисон».
Мэдисон (а вовсе не Эберсол, как мне показалось) одет в чудесный двубортный костюм из белого льна от Hackett of London, купленный в Bergdorf Goodman. В одной руке у него незажженная сигара, в другой — наполовину пустой стакан шампанского.
— Мистер Прайс, — орет Мэдисон. — Рад вас видеть, сэр.
— Мэдисон, — кричит в ответ Прайс, — мы нуждаемся в твоих услугах.
— Ищите приключений? — улыбается Мэдисон.
— Нечто более срочное, — орет Прайс.
— Понятно, — кричит Мэдисон, кивает мне холодно (почему — не знаю), и, кажется, кричит: «Бэйтмен», а потом — «ты хорошо загорел».
Парень, стоящий за Мэдисоном — вылитый Тед Драйер, на мой взгляд. Он одет в двубортный смокинг с шалевым воротником и в хлопчатобумажную рубашку с шелковой клетчатой бабочкой, я почти уверен, что все это — из коллекции Polo от Ralph Lauren. Мэдисон стоит и то и дело кивает каким-то людям, возникающим из толпы.
Наконец Прайс теряет самообладание. Кажется, он кричит:
— Слушай, нам нужны наркотики.
— Терпение, Прайс, терпение, — кричит Мэдисон. — Я поговорю с Рикардо.
Он по-прежнему остается стоять, кивая проталкивающимся мимо нас людям.
— Нам нужно сейчас ! — вопит Прайс.
— Вы почему не в смокингах? — кричит Мэдисон.
— Сколько нам надо? — спрашивает меня Прайс. На лице у него написано отчаяние.
— Грамма хватит, — кричу я. — Рано утром я должен быть в офисе.
— У тебя есть наличные?
Я не могу соврать, киваю, даю ему сорок долларов.
— Грамм, — орет Прайс Теду.
— Познакомьтесь, — говорит Мэдисон, указывая на своего друга, — это Ю.
— Нам грамм! — Прайс сует купюры Мэдисону. — Что ? Ю?
Парень и Мэдисоном улыбаются, Тед качает головой и снова выкрикивает имя, которое я не могу расслышать.
— Нет, — кричит он. — Хью!
Во всяком случае, так мне слышится.
— Приятно познакомиться, Хью! — Прайс поднимает руку и постукивает пальцем по золотым часам Rolex.
— Сейчас вернусь, — кричит Мэдисон. — Пообщайтесь пока с моим приятелем. Возьмите что-нибудь выпить.
Он исчезает. Ю, Хью, Хую или как его там растворяется в толпе. Я иду за Прайсом к перилам. Я хочу прикурить сигару, но у меня нет спичек; однако меня успокаивает ее вид и запах, а также осознание того, что скоро появится кокаин. Я беру у Прайса два талона на выпивку и хочу принести ему «Финляндию» со льдом, но «Финляндии» нет, говорит мне сука-барменша. Все же у нее отличная фигура, девица так соблазнительно выглядит, что я оставляю ей большие чаевые. Я решаю взять «Абсолют» для Прайса, а себе — J&B со льдом. Я думаю, не принести ли Тиму коктейль Bellini, но, кажется, он сегодня слишком взвинченный, чтобы оценить мою шутку. Протиснувшись сквозь толпу, я даю ему «Абсолют». Не поблагодарив меня, Тимоти одним глотком выпивает водку, морщится, глядя на стакан, и негодующе смотрит на меня. Я беспомощно пожимаю плечами. Его взгляд снова прикован к рельсам. Сегодня в «Туннеле» очень мало девок.
— Слушай, завтра вечером я встречаюсь с Кортни.
— С Кортни ? — кричит он, уставившись на рельсы. — Прелестно.
Его сарказм слышно даже сквозь шум.
—А почему бы и нет ! Керрутерса нет в городе.
— С таким же успехом ты мог бы заказать девицу из эскорт -сервиса, — не задумываясь, кричит он с горечью.
— Почему? — ору я.
— Потому что поебаться с ней обойдется тебе гораздо дороже .
— Вовсе нет , — кричу я.
— Слушай, я с этим тоже столкнулся, — кричит Прайс, слегка потряхивая стакан. Кубики льда гремят неправдоподобно громко. — Мередит такая же. Она тоже считает, что я должен ей платить. Они все так думают.
— Прайс? — Я делаю большой глоток виски. — Тебе цены нет…
Он показывает себе за спину.
— Куда ведут эти рельсы?
Начинает мерцать лазерная вспышка.
— Не знаю, — отвечаю я после очень долгой паузы (трудно даже сказать, сколько она длилась).
Мне надоедает смотреть на Прайса, который молчит и не двигается. Он отрывает взгляд от рельсов только для того, чтобы посмотреть, не идут ли Мэдисон или Рикардо. Вокруг — никаких женщин, одни профессионалы с Уолл-стрит в смокингах. Единственная девушка танцует одна в углу под песню, которая, как мне кажется, называется «Love Triangle». На ней топ со стразами (кажется, от Ronaldus Shamack), на котором я и пытаюсь сосредоточиться. Но я в таком нервном, предкокаиновом состоянии, что принимаюсь нервно жевать талон на выпивку, а какой-то парень с Уолл-стрит, похожий на Бориса Каннингхема, загораживает девушку. Прошло уже двадцать минут, и я хочу снова отправиться в бар, но тут возвращается Мэдисон. Он шумно дышит, на его лице застыла тревожная улыбка. Он пожимает руку вспотевшему, суровому Прайсу, который отходит так быстро, что, когда Тед пытается по-дружески хлопнуть его по спине, то его рука рассекает воздух.
Я снова иду за Прайсом мимо бара, мимо танцпола, мимо лестницы, ведущей вниз, мимо длинной очереди в женский туалет (странно, ведь вроде бы сегодня женщин в клубе почти нет), и вот мы в пустом мужском туалете. Мы втискиваемся в кабинку, Прайс запирает дверь на щеколду.
— Меня трясет, — говорит он, передавая мне маленький конвертик. — Открывай ты.
Я беру крошечный белый конвертик, осторожно разворачиваю. В флюоресцентном свете кажется, что тут меньше грамма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23