История завоевания Мексики в изображении индейского художника. В квадраты заключены знаки первого дня тростника и второго дня ножа (ацтекские названия 1519 и 1520 годов). Под первым знаком изображен испанец, а под ногами его лошади – дубинка, щит и стрелы – символы войны. Направо – бородатый Кортес сидит в теночтитланском храме, представленном в виде кактуса. Индеец предлагает испанцу дань из золотых бус. Под вторым знаком изображен Альварадо, уничтожающий ацтеков у большого храма. Наверху справа нарисована комета – знак дурного предзнаменования.
Разочарование солдат-ветеранов, завоевателей Мексики, было огромным. Все они рассчитывали стать богачами, а очутились у разбитого корыта. На долю рядовых достались жалкие гроши, даже кавалеристы получили всего по сто песо. За что же они воевали?… А ведь ни для кого не было секретом, что Кортес прикарманил изрядную долю награбленного золота и драгоценностей.
На стенах дома, в котором он поселился, стали ежедневно появляться четверостишия самого обидного содержания:
«Плох обманутый воитель, Не ликует, больше тужит; Побежденный победитель, Кто Кортесу верно служит».
Эта надпись была сразу же стерта. Но анонимный поэт не унимался. На следующий день на стене появились новые стихи:
«Наш Кортес-генерал
Всё вдвойне забирал,
Теперь же дал себе волю,
Забрал королевскую долю».
Только угроза виселицы положила конец этому «творчеству», в котором ярко отразились недовольство и разочарование солдатской массы.
Но напрасно Кортес и его конкистадоры полагали, что завоеванием Теночтитлана завершается покорение всей страны.
Они жестоко ошибались. Прошли годы, заполненные восстаниями, военными походами и карательными экспедициями, пока в Мексике, с помощью меча и креста, наступило некоторое «умиротворение».
Идиллическая заря капитализма
Завоевание большой и богатой страны разбойными бандами Кортеса может показаться чем-то сверхъестественным. Многие буржуазные ученые так и освещают эту эпопею. Одни видят в ней победу «прогрессивной» европейской цивилизации над «отсталой» американской. Другие рисуют ее как торжество принципов христианской религии над языческой.
Подлинная цена всем этим объяснениям нам хорошо известна. Трудно представить себе солдат Кортеса – уголовных преступников, грабителей и насильников, поджигателей и убийц – в качестве культуртрегеров, носителей цивилизации. Что же касается преимуществ христианской религии, которой были облагодетельствованы индейцы, то об этом хорошо сказал Карл Маркс. Он писал:
«Относительно христианской колониальной системы В. Хауит, человек, сделавший христианство своей специальностью,[xxv] говорит: «Варварство и бесстыдные жестокости так называемых христианских рас, совершавшиеся во всех частях света по отношению ко всем народам, которых им удавалось поработить себе, превосходят все ужасы, совершавшиеся в любую историческую эпоху любой расой, не исключая самых диких и невежественных, самых безжалостных и бесстыдных». 1
Поражение Мексики было процессом глубоко закономерным.

Кортес в парадном одеянии. Слева вверху изображен его герб.
И дело тут не только в огромных преимуществах огнестрельного оружия перед луком, стальных клинков перед деревянными пиками, кавалерии и европейской военной тактики перед действующей нестройной массой пехотой индейцев.
Мексика не была единым централизованным государством. Она состояла из множества независимых городов-государств, враждовавших друг с другом, слабо связанных между собой экономически. Правда, ацтекам удалось подчинить своей власти большую часть этих городов и заставить платить себе дань. Силой оружия они сколотили обширное государство. Но они не сумели создать прочную государственную организацию и спаять разнородные части своей «империи» (так называли государство ацтеков испанцы) в единое целое. Притеснения и поборы со стороны правителей Теночтитлана вызывали ненависть покоренных племен и народов. Этим ловко воспользовался Кортес, ввергший Мексику в братоубийственную войну, чтобы стать самому ее безраздельным хозяином.
Завоевание Мексики дало большой толчок разрушению феодальных порядков в Европе. То был период первоначального накопления капитала, и золото, награбленное испанцами, вызвало к жизни целую серию новых грабительских походов, в свою очередь еще более увеличивших приток капиталов. «Сокровища, добытые за пределами Европы посредством грабежа, порабощения туземцев, убийств, притекали в метрополию и тут превращались в капитал».[xxvi]
Кровь стынет в жилах, когда знакомишься с теми средствами и методами, которыми конкистадоры добывали себе богатства. Пытки, истязания, виселицы, костры с заживо сжигаемыми индейцами – всё узаконялось, когда речь шла об обогащении завоевателей. Для охоты за индейцами испанцы специально дрессировали свирепых собак-людоедов…
Римско-католическая церковь благословляла своих сынов на истребление индейцев. Сопротивление же ей расценивалось папой как «оскорбление всемогущего бога и святых апостолов Петра и Павла».
Самым жестоким образом подавлялась малейшая попытка получить независимость. Карался и правый, и виноватый – всё поголовно население «мятежной» местности.
Характеризуя период первоначального накопления, К. Маркс писал: «в действительной истории крупнейшую роль играют завоевание, порабощение, разбой, – одним словом, насилие».[xxvii]
«В действительности методы первоначального накопления – всё, что угодно, но только не идиллия»,[xxviii] – иронически замечает он далее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77