Иногда сигналом для согласованных действий служил звук барабана.
Сейчас ацтеки воевали и по ночам, хотя раньше избегали этого. Если же не предпринимали ночных атак, то охраняли свои позиции усиленными караулами, чего раньше также не было. Караулы менялись по сигнальному свистку.
Изнуренные в боях отряды Куаутемок постоянно заменял свежими. Чередование частей – сражающихся и отдыхающих – производилось регулярно. Куаутемок явно взял курс на изматывание сил конкистадоров.
И наступил день, когда их терпение истощилось. Два месяца непрерывных боев до крайности измотали всех. И Кортес послушался советчиков, рекомендовавших покончить со строптивой столицей одним решительным ударом.
По всем трем плотинам шли в наступление отряды Кортеса. Их сопровождали вначале бригантины, а затем – пироги новых союзников. Таким образом, и в уличных боях пехота имела поддержку флотилии. Рукопашный бой на крышах зданий вели тлашкаланцы.
Местом встречи всех наступающих отрядов Кортес назначил рыночную площадь. Так далеко испанцы, осаждавшие столицу, еще никогда не проникали. Но на этот раз судьба, казалось, благоприятствовала им.
У проломов, баррикад и завалов ацтеки оказывали слабое сопротивление. Считанные минуты длились бои у каждого такого оборонительного сооружения. Затем оно переходило к испанцам. Воодушевленные успехом, они наседали всё сильнее и сильнее. Каждый из отрядов стремился первым достичь рыночной площади и заслужить похвалу главнокомандующего.
Но после первых же часов боя в сердце Кортеса стали закрадываться сомнения. Уж слишком легко достаются испанцам их успехи. Слишком быстро к ним переходят одна улица за другой. Не попали ли его войска в ловушку?


Ацтекские деревянные барабаны с резными украшениями. Некоторым из них придана форма живого существа.
Едва он успел так подумать, как раздался трубный звук такой силы, какой ему ранее не приходилось слышать. Это был условный сигнал, по которому отряды Куаутемока, заманившие испанцев и их союзников вглубь города, внезапно повернули и перешли в наступление. Одновременно из всех боковых улиц вышли притаившиеся там сильные отряды, умышленно пропустившие армию Кортеса вперед, чтобы потом отрезать ей все пути к отступлению.
Внезапность действия ацтеков принесла им большой успех. В одну минуту наступающие были смяты, взяты в клещи и обращены в бегство. Давя друг друга, тлашкаланцы и испанцы повернули назад, но всюду их настигали стрелы, дротики и копья мужественных защитников Теночтитлана.
То, что ждало бегущих впереди, было самым ужасным. На пути отступления одной из колонн зиял восьмиметровый пролом в плотине. Вода здесь была очень глубока, а тлашкаланцы, жители гор, плавать не умели. Внизу у причала сновали сотни ацтекских пирог, готовых подхватить каждого, кто будет сброшен в воду…
Кортес перед наступлением приказал засыпать все проломы. Но его приказание не было выполнено, так как мнимые успехи вскружили голову испанцам и их союзникам. Они шли всё вперед, не заботясь о тыле, не жатая тратить время и силы на такую трудную и утомительную работу, как засыпка проломов. Этим, считали они, имело смысл заниматься, когда приходилось отступать. Но сейчас весь город будет в их руках и отсюда они никуда не уйдут…
Бегущая в панике толпа не в силах была остановиться у пролома. Передние ряды были сброшены в воду теснившими их сзади людьми. Затем полетели вниз те, которые наседали на передних… Десятки и сотни людей очутились в озере, где их мигом подхватывали ацтеки и втаскивали к себе на лодки, чтобы принести в жертву кровавому Уицилопочтли.
Пожалуй, участь утонувших была более завидной… Но ацтеки не давали тонуть испанцам. Равнодушно взирая, как идут ко дну их соплеменники тлашкаланцы, они принимали все меры для спасения бледнолицых воинов Кортеса. Ведь каждый белый пленник был в их глазах наилучшим военным трофеем (не считая, разумеется, лошадей, которые ценились еще дороже).
Кортес, находившийся по другую сторону пролома, был свидетелем, как гибли его воины, цвет его армии, и не в силах был помочь. Он видел, как бойцы, которым удалось увернуться от ацтеков, подплывали к плотине, карабкались по ее скользким, покатым сторонам и снова срывались в воду. Он видел, как тонущие хватались за своих товарищей и увлекали их за собой…
Пытаясь восстановить порядок, он взывал:
– Остановитесь! Не бегите! Продержитесь полчаса! Мы наведем мост! Сюда идет помощь!
Но его голос едва был слышен, заглушаемый торжествующими воплями ацтеков, шумом битвы, предсмертными, исполненными ужаса, возгласами тонущих, отчаянными призывами о помощи захваченных в плен…
А через несколько минут на самого Кортеса набросились шесть дюжих молодцов и потащили его к лодке. Тяжело раненный в ногу, он отбивался из последних сил, и, если бы не подоспели на выручку двое испанцев и несколько тлашкаланцев, не избежать бы Кортесу плена.
С помощью отряда конников, находившихся в резерве, и артиллеристов, снятых с другого участка, Кортесу с огромным трудом удалось потеснить ацтеков и вывести уцелевшие войска из мясорубки.
Нечем было похвастаться в этот день и дивизиям Альварадо и Сандоваля, боровшимся на других участках города. Они тоже проникли в сердце столицы и испытали на себе всю силу хорошо подготовленного контрудара. На их счастье, при отступлении не встречалось на пути проломов в дамбе, потому и потери были значительно меньшими.
Не повезло в этот день и флотилии. Две бригантины застряли среди вбитых в дно свай и не могли тронуться с места. Все поголовно моряки и солдаты, находившиеся на судах, были ранены.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77