На вопросы стражи торговец будет отвечать, что это его караван, по приказанию нового повелителя, владыки Ах-Меш-Кука, отправляющийся в Цибильчальтун за солью. Если он поднимет тревогу – его убьют, если отряд благополучно выберется из Тикаля, его отпустят на все четыре стороны.
При имени Ах-Меш-Кука Экоамак вздрогнул – очевидно, он не ожидал, что такие новости уже известны рабам. Он, жалостно всхлипывая, поклялся поочередно всеми божествами неба и земли, что будет вести себя примерно и выполнит все, что ему приказывают. Торговец попытался незаметно всунуть в руку Хун-Ахау мешочек с бобами какао, но тот гневно отшвырнул его. Впрочем, практичный Укан, заметив это, нагнулся и подобрал деньги, спрятав их за набедренную повязку.
Но время не позволяло больше медлить, надо было выступать. Отряд быстро построился; во главе его шел Шбаламке, державший за руку Экоамака, за ними Хун-Ахау и Ах-Мис. Укан командовал подразделением, замыкавшим отряд. Сразу был взят очень быстрый темп – для рабов, закаленных на строительстве пирамиды, это не составляло труда, но привыкший к носилкам тучный Экоамак стал задыхаться и хвататься за сердце.
Прошло всего несколько минут, и впереди вдруг послышались крики: «Стой! Что за люди?» Дорогу преграждал небольшой отряд стражи – всего около десяти человек; снять их было бы не трудно, но тревога в городе, конечно, поднялась бы. И здесь Хун-Ахау и его товарищи убедились, насколько полезным оказался для них плен Экоамака.
– Приветствую тебя, почтенный Куч, – сказал торговец начальнику стражи, подойдя к нему вместе с Шбаламке. – Я иду по приказанию нашего нового повелителя в Цибильчальтун со своим караваном. Это – мой новый помощник. – Он указал на Шбаламке.
– А где же Хун-Кех, твой прежний? – поинтересовался Куч. – И почему ты не на носилках? Это вредно для твоего здоровья!
– Хун-Кех заболел, – нервно ответил Экоамак. – Мне пришлось так быстро выступить, поэтому я не захватил носилок. Не беда, в дороге я раздобуду их!
– Зачем в дороге? – удивился начальник стражи. – Я могу дать их тебе сейчас же. Эй, вы, – обратился он к Хун-Ахау и Ах-Мису, стоявшим в отдалении, – идите к тому дому и возьмите там носилки.
Хун-Ахау и Ах-Мис поспешно двинулись в указанном направлении и скоро возвратились, таща носилки.
– Я вижу, у тебя в отряде много вооруженных, – сказал Куч, оглядывая отряд. – Почему ты взял так много людей?
– На этот вопрос, почтенный Куч, – сказал Экоа-мак, с явным удовольствием усаживаясь в носилки, – я отвечу лишь одно: наше дело выполнять приказания трижды великого Ах-Меш-Кука, светоча Тикаля, а не обсуждать их! Спасибо за носилки. Но мы торопимся, прощай!
– Счастливого пути, почтенный Экоамак, да будут милостивы к тебе боги, – ответил начальник стражи и жестом приказал своим воинам освободить дорогу каравану.
С заметным чувством радости Хун-Ахау и его товарищи быстро двинулись вперед. Через сотню шагов вместо Хун-Ахау и Ах-Миса были поставлены другие носильщики, и движение возобновилось. Все молчали. В тишине раздавался лишь мерный топот сотен босых ног.
Но начальник стражи был опытным и наблюдательным воином. Хотя он много лет знал Экоамака и доверял ему, все же некоторые обстоятельства ночной встречи показались ему странными. Почему Ах-Меш-Кук в столь трудный день нашел время, чтобы послать торговца в новую экспедицию, да еще с таким количеством носильщиков и воинов? Почему он отправился в далекий путь без носилок? Кроме того, вспомнил Куч, он же сегодня видел в городе Хун-Кеха, и тот не казался больным. Чем больше размышлял над всем этим начальник стражи, тем больше все происходящее казалось ему подозрительным.
А вдруг Экоамак, воспользовавшись неожиданной смертью повелителя Тикаля, похитил что-нибудь ценное и торопится скрыться? От этой догадки начальника стражи бросило в пот. С каким же видом он предстанет перед новым правителем, если это дело обнаружится и выяснят, что он, Куч, лично пропустил злоумышленника? С возрастающей тревогой начальник стражи вспомнил нервную речь Экоамака и его странную торопливость. Да, что-то в этом происшествии было необычным. Но, с другой стороны, мало ли могло быть у Ах-Меш-Кука тайных замыслов, выполнение которых он мог поручить такому пронырливому и хитрому человеку, как Экоамак? Поднять тревогу и потом оказаться всеобщим посмешищем? Нет, такая неосмотрительность недостойна его, опытного воина. Куч мучительно путался в противоречивых догадках. Наконец его осенила, как ему показалось, спасительная мысль. Он пошлет во дворец Ах-Меш-Кука воина с сообщением, что Экоамак благополучно выступил в путь. Если все сказанное торговцем соответствует истине, то такое сообщение никому не повредит. Если его подозрения правильны, то он получит приказания из дворца. И, стряхнув тяжелое бремя сомнений, Куч успокоился. Он послал воина во дворец, договорившись с ним о месте встречи, и приказал продолжать обход.
Встреча с новым отрядом ночной стражи прошла совершенно по-иному. Экоамак полностью вошел в роль. Величественным тоном он приказал начальнику отряда – молодому веселому воину – скорее пропустить его караван, так как повелитель Тикаля сказал ему, Экоамаку, чтобы он не задерживался ни днем, ни ночью. Стража поспешно расступилась, и войско Хун-Ахау снова устремилось вперед. Было пройдено уже более половины пути по городу.
Прибежавший во дворец Ах-Меш-Кука воин потратил немало времени, добиваясь, чтобы его пропустили к правителю (Куч приказал ему во что бы то ни стало сообщить его слова повелителю лично). Хотя уже была глубокая ночь, во дворце никто не спал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72