Там мгновенно образовалось свободное место.
Кравчий разлил вино по двум серебряным кубкам.
– За встречу.
– За встречу.
Они выпили. Уилар отрезал себе кусок мяса от ноги зажаренного целиком оленя. Кусок был так себе, невелик, прямо скажем – не кусок, а кусочек. Барон принялся подтрунивать над гостем.
– Ты по-прежнему питаешься скромно, как девица.
Уилар остался невозмутим.
– Воздержание, терпение, самоконтроль – вот основы нашего ремесла.
– Ха! Ремесла! Скажи это кому-нибудь другому. Я не ремесленник! Я…
– … могучий Мерхольг ан Сорвейт, барон-оборотень.
– Именно!
– Ты не ремесленник, это верно, – повторил Уилар. – Ты недоученный подмастерье.
Барон расхохотался.
– Другого я бы убил за такие слова.
– Другой бы умер сразу после того, как назвал меня девицей.
Серебряные кубки со звоном встретились, были осушены и наполнены вновь.
– Ты знаешь, что на тебя собираются напасть? – спросил Уилар.
– Танкреж? – Мерхольг зевнул. – Да, знаю… Он будет тут завтра. Я уже послал весточки своим вассалам, но велел им не торопиться. Пусть армия ан Танкрежа постоит под стенами недельку-другую. За это время передохнет половина его солдат, а вторая будет срать кровью и ни о какой войне думать уже не захочет. Тут мы их и возьмём.
Уилар покачал головой.
– Не выйдет. Я был в их лагере. Мне немногое удалось узнать, но, кроме отряда ан Танкрежа, есть ещё несколько. Они либо уже обложили замки твоих людей, либо сделают это в самое ближайшее время. А что касается осады… В войске Танкрежа слишком много священников. Слишком много.
Барон сжал кубок в руке, смяв металл, как бумагу.
– Дерьмо!
– А ты думал? Эти люди знают, против кого начинают войну. К счастью, в лагере меня никто не узнал, иначе живым мне оттуда было бы не выбраться. Такая орава Джорданитских ублюдков сведёт на нет все твои попытки навести на лагерь порчу. Все оружие, скорее всего, благословлено. Делай выводы.
– Чтоб их черти взяли!.. Я немедленно разошлю птиц. – Барон поднялся.
– Многого не жди, – предупредил Уилар. – Наверняка половина твоих замков уже в осаде.
Мерхольг вернулся через несколько минут. Глаза барона горели мрачным огнём.
– Ничего… – процедил он, усаживаясь на своё место. – Посмотрим ещё, кто кого!..
– Рано или поздно, это должно было случиться, – негромко заметил Уилар.
– Они крепко пожалеют о том, что перешли мне дорогу!
Уилар чуть качнул головой.
– На этот раз, – сказал он, – они хорошо подготовились. От твоих соседей помощи ждать не приходится, магия нам не поможет, а солдат у Танкрежа куда больше.
Мерхольг ан Сорвейт с тихой ненавистью уставился в собственный кубок.
– Пусть попробуют взять мой замок… Посмотрим, надолго ли им хватит терпения.
– Они попробуют, – негромко сказал Уилар.

Глава 4

И я увидел убийц и их сообщников, брошенных в некое узилище, полное злых гадов; те звери кусали их, извивающихся там в этой муке, и черви их облепили, как тучи мрака. А души убитых, стоя и наблюдая наказание убийц, говорили: «Боже, справедлив твой суд».
Апокалипсис Петра

Первая колонна армии ан Танкрежа, словно серо-стальная гусеница, выползала из леса. Не было ни лишней суеты, ни чрезмерной осторожности, ни оживления. Солдаты Танкрежа спокойно и методично выполняли свою работу. Был разбит лагерь, выставлены патрули, начала работать кухня. До Уилара, стоявшего на башне замка, донёсся запах дыма. «Они хорошо знают свою силу, – думал он, наблюдая, как из леса выходит вторая колонна. – Знают, что нам нечего им противопоставить… Впрочем, – пришла другая мысль, мы можем противопоставить им время… Мерхольг прав: долго осаждать замок они не смогут. Нужно кормить эту прорву людей и платить им жалованье… Запасов в замке хватит не меньше чем на год, водой мы обеспечены… Стены высокие, да ещё и река… Если мы продержимся, рано или поздно ан Танкреж будет вынужден уйти. И тогда Мерхольг вернёт себе своё».
Следующим днём ко рву подъехал всадник, к копью которого был прикреплён белый флаг. Сложив руки рупором, он закричал, предлагая от имени Арира ан Танкрежа и архиепископа Энсала Мерхольгу ан Сорвейту и его людям сложить оружие и сдаться без боя. Солдатам Мерхольга обещалось помилование, самому барону – справедливый суд.
– Пристрелите-ка этого крикуна… – приказал барон, послушав парламентёра некоторое время.
Лучники так и поступили.

Обложив замок, нападающие не торопились начинать штурм. Когда наконец подтянулись обозы, в лагере закипела работа. Каждый день защитники замка наблюдали, как вокруг лагеря растут военные машины. Здесь были две боевые башни и пять катапульт. Закончив сборку, их выкатили на открытое пространство перед замком. Катапульты начали методично бомбить стены, деревянные башни были установлены, у самого края рва. Башни были высокими, куда выше, чем стены замка. Стрелки Мерхольга, беспрестанно обстреливавшие нападающих, теперь потеряли перед ними своё преимущество в высоте.
Осаждённые также не сидели сложа руки. Под предводительством Мерхольга и Уилара было сделано несколько вылазок, в результате которых одна башня была сожжена, а вторая, хотя и не была уничтожена, сильно пострадала от огня. С катапультами осаждённым повезло меньше – эти машины стояли на некотором расстоянии ото рва и охранялись не в пример лучше. Но когда неделю спустя обстрелом стен занялись ещё две катапульты, их общее число не увеличилось – ровно столько машин за прошедшие дни осаждённым удалось вывести из строя.
Прошла ещё одна неделя. Из семидесяти солдат Мерхольга погибло около трети. Вылазок они больше не предпринимали – теперь рядом с катапультами, даже ночью, находилось не менее ста латников Танкрежа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20