Идя к кассе, я благодарил судьбу, что живу в так
ую удобную эпоху: среди ночи можно завернуть с шоссе в магазин и одним мах
ом закупить все для долгосрочного выживания в дикой местности. Мой отец
не поверил бы, что такое возможно!
Пока я расплачивался, Рейчел сделала мне знак пальцами: "Порядок!" У меня к
амень с души свалился. Охранник на выходе остановил меня, но только для то
го, чтобы бегло сверить чек с товарами в тележке. Десять секунд спустя мы т
олкали две тележки к "доджу".
Перед выездом на шоссе я свернул на пустынную автостоянку возле мотеля "
Бест вестерн" и припарковался между двумя пикапами. Один из них был синий
«додж-рэм» с трейлером для лошади. Я нашел в бардачке отвертку, снял номер
ной знак штата Техас с этого «доджа» и поставил его на наш, а наш номерной
знак привинтил на машину из Техаса. Если повезет, владелец синего «доджа
» обнаружит подмену не раньше утра. Совершив этот акт вынужденного хулиг
анства, я вырулил по пандусу на сороковую междуштатку и на предельной ск
орости рванул на запад, к границе штата Теннеси, которая проходила в лежа
щих перед нами Аппалачах.
Вскоре Рейчел тихо посапывала во сне в прежней позе Ц головой у меня на к
оленях. Под Дэвида Грея из радиоприемника я, машинально следя за дорогой,
предался сентиментальным размышлениям. Мы направлялись в мое прошлое, в
леса моей юности, мир причудливых контрастов и незабываемых впечатлени
й. Окриджская национальная лаборатория по атомной энергии принадлежал
а к самым передовым научным учреждениям в стране, но находилась среди по
чти девственных лесов. Там я сидел в классе рядом с детьми блистательных
ученых из Чикаго и Нью-Йорка. И с детьми местных изнуренных трудяг, которы
е никогда в жизни не выезжали за пределы своего округа. Некоторые ученые
только сетовали, что приходится прозябать в такой глухомани, другие отча
янно томились вдали от цивилизации, но для членов моей семьи лесистые го
ры вокруг Окриджа были сущий рай земной Ц ни о чем другом мы и не мечтали.

В районе Окриджа я знал немало мест, где можно надежно спрятаться; одно ка
залось мне просто идеальным убежищем. В прошлом году друг детства расска
зал, что из-за бюджетных трудностей правительство закрыло национальный
парк Фроузн-Хед. Этот парк я знал отлично: в свое время мы с братом исходил
и его вдоль и поперек. Сейчас в эти горные леса нет доступа туристическим
группам, и там можно встретить разве что заядлых путешественников, котор
ым плевать на запрет.
Уже к полуночи мы были по другую сторону Аппалачей, в Ноксвилле. Оттуда я п
окатил дальше на запад по шестьдесят второй автостраде. Не прошло и полу
часа, как мы въехали в Окридж, который во время Второй мировой войны был "з
асекреченным городом". Сегодня его физические лаборатории известны во в
сем мире, но тогда этого города на картах не существовало. За тридцать пос
левоенных лет Ц я уехал в Алабаму в 1975 году Ц Окридж мало-помалу приобрел
черты заурядного американского города. Однако совершенно «нормальным
» так никогда и не стал. В его атмосфере сохранилось некое напряжение энт
узиазма, ощущение высокой миссии Ц и исключительности этого места. Все
в Окридже жили с сознанием, что в случае ядерной войны от нас уже в первые
минуты останется только пар.
Даже в темноте я не мог не заметить, как разросся город за те годы, что я зде
сь не был. Больше ресторанов, больше супермаркетов, но сердцем города ост
ались все-таки научная лаборатория и ядерный реактор, привлекающий толп
ы туристов, которым любопытно посмотреть, где и как ковалась наша победа
над японцами.
На выезде из Окриджа мы были единственной машиной на шестьдесят второй а
втостраде. Мы обогнули подножие горы Биг-Браши и поехали в сторону тюрьм
ы. В этом уединенном месте, где сходятся границы трех графств, существова
л вечно подернутый туманом особый мир, населенный потомками шахтеров и с
амогонщиков. Люди цепляются за существование в каких-то развалюшках на
склонах вдоль заброшенных карьеров, до сих пор уродующих горы.
Я свернул на узкое сто шестнадцатое шоссе, проехал сначала мимо деревушк
и Петрос, затем мимо тюрьмы штата, смотревшейся весьма зловеще в ярком яд
овитом свете, который только подчеркивал колючую проволоку ограды. К сев
еру от тюрьмы шоссе вилось вокруг горы, но я свернул с него влево, на непри
метную дорогу, вообще не обозначенную на карте; я помнил ее с детства и зна
л, куда она ведет. Отсюда рукой подать до ворот национального парка Фроуз
н-Хед, которые сейчас, наверное, наглухо закрыты.
За полмили от ворот я сбросил скорость и стал искать просвет между дерев
ьями. Найдя удобное место, свернул в лес, и уже через десять секунд мы исче
зли за стеной зелени. Там, где деревья росли слишком плотно и склон горы бы
л слишком крут, чтобы двигаться дальше, я затормозил и выключил двигател
ь.
Рейчел не разбудила даже тряска. Она проснулась, лишь когда я стал вытаск
ивать из-за сидений спальные мешки. Тут она резко вскочила и испуганно ус
тавилась в почти непроглядную темноту.
Ц Что вы делаете? Где мы?
Ц Успокойтесь, Ц сказал я. Ц Все в порядке. Мы на месте.
Ц Где?
Рейчел пыталась разглядеть хоть что-нибудь вокруг машины, но при выключ
енных фарах даже стволы трудно было различать. Полное впечатление, что м
ы в пещере.
Ц Недалеко от Окриджа. Недавно закрытый национальный парк Фроузн-Хед.

Ц Фроузн-Хед? Никогда не слышала.
Ц А про что вы слышали, нью-йоркская штучка? Ц пошутил я. Ц Вы, кстати, сп
али как убитая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169